Хроники Горана. Ловчий

Псица молча подала знак следовать за ней и мягким пружинистым шагом подошла к одному из больших сараев, откуда шло странное мерное жужжание.

— Открывай… — Рада отошла на несколько шагов и взяла на прицел дверь.

Я взялся за грубую ручку. В том, что могу увидеть внутри, уже не сомневался.

Рванул на себя и сразу отскочил в сторону. Из проема с гулом вылетела здоровенная туча мух и ударило густым запахом мертвечины.

К горлу мгновенно подступила тошнота, я едва удержался, чтобы не сблевать и заглянул вовнутрь.

И невольно отвел взгляд. В сарае как на бойне были аккуратно развешаны трупы жителей поселка. Мужчины, женщины, дети, старики — у всех были вспороты чрева от паха до глотки — внутренности свисали с трупов жуткими гирляндами. Несколько мертвых лежало на полу, у этих не хватало частей тела: в основном ног, вырезанных вместе с ягодицами.

— Старшие властительницы… — ахнула Радослава.

Я резко закрыл дверь.

— Зачем так?

— Вырезали сердца, почки и печень… — закусив губу ответила псица. — Это для ритуалов. Мясо забрали, чтобы съесть. Видимо, напали сегодня ночью, трупы еще не успели стухнуть… — она запнулась, тяжело сглотнула и выдавила из себя: — Идем, может все-таки остался кто живой…

В следующем сарае мы нашли еще один могильник, потом еще один и еще. Судя по всему, яссы вырезали Броневац полностью. Дома оказались не тронуты, со всем своим содержимым — горцы не взяли ничего, кроме домашней живности.

А еще, они увели с собой десяток пленников, в основном детей и женщин — это псица выяснила по следам.

— Ничего не пойму… — Рада обескуражено качнула головой. — Горцы убивали всех, кто заходил на их территорию, но на людские поселения никогда не нападали. Уживались вполне мирно, даже торговали с местными.

— Значит, все изменилось…

Неожиданно, от берега послышался дикий крик. Кричал мужчина.

Явно живой.

Мы с Радой выскользнули из дома на улицу и держа наготове оружие, быстрым шагом направились к причалу.

— А-а-а!!! Лидка, Настуся… — мечась между сараями с трупами, яростно рычал тощий и нескладный мужичок в сермяжном кафтане. — Я же гостинцы привез… Старшие, за что…

Увидев меня с воительницей, он застыл как вкопанный, тараща обезумевшие глаза и потерянно бормоча:

— Суки… за что… Чего уж… давайте и меня…

Потом выхватил из-за кушака длинный кривой нож и ринулся на нас.

— Стой!!! — Рада вскинула лук. — Это не мы!

— Не вы?.. — мужик резко становился и опустил нож. — Не вы?

— Сам что ли не видишь кто это сотворил? Соседи ваши из Хельгиной Пади. Мы час назад только причалили.

— Они… — в глазах мужчины появилось осмысленное выражение. — Корявые? Но… но…

Я шагнул ему навстречу.

— Как тебя зовут?

— Данко. Я в отъезде был… шкурки отвозил… — забормотал мужик и вдруг, с отчаянной надеждой, поинтересовался у меня. — Милсдарь, а вы не видели здесь жену мою, с дочечкой. Ей пятый годок только минул. Обе светленькие такие, Настуся и Лидка…

— Нет. Все, кого нашли — мертвые, в сараях.

— Нет их там… — Данко яростно взъерошил стриженные в скобку волосы. — Нет, милсдарь… Может спрятались где… Я сейчас, мигом…

Он сорвался с места и стремглав ринулся к одной из хат. Нырнул внутрь, выскочил обратно, всматриваясь в землю оббежал вокруг, а потом понесся по уходящей в лес дорожке.

— Что делать будем? — я обернулся к Радославе. — Через пару часов стемнеет, на трупы соберутся падальщики и нечисть.

— Да, — писца кивнула. — Надо ночь переждать поодаль. А с рассветом…

— Увели! Увели! Живые они! — радостно крича, к нам бежал Данко. — У меня Лидка прихрамывает, след не перепутаешь… — подбежав, он помялся и осторожно поинтересовался. — А вы это… зачем здесь, милсдарь и милсдарыня?

— Нам туда… — Рада показала в сторону гор.

— В Хельгину падь? Етить… Сейчас… — Данко опять сорвался с места и побежал к себе в дом. — Сейчас, сейчас…

Вернулся он всего через несколько минут. В руках держал длинный лук, туго набитый стрелами колчан и большой мешок.

— Значитца… — Данко перевел дух и решительно заявил. — Значитца, я вами. Не сомлевайтесь, пригожусь. С измальства здесь охочусь, все тропинки знаю. Проведу прямо в Падь. Ни один корявый не спохватится. Ежели они Лидку и Настусю сразу не прибили, значитца… значитца, ослобонить можно. А нет, так и жизни мне нет. Мое слово верное…

Глава 16

Серединные земли. Стоозерье. Седая пуща.

22 хлебороста 2002 года от восхождения Старших Сестер.

Раннее утро.

— Женился-то я поздно… — Данко смущенно улыбнулся. — Думал уже свой век бобылем доживать, а тут Настуська… Я ее на ярмарке в Луковицах как увидел, так и обомлел… Седмицу не решался подойти. Ну куда… Она такая… — охотник запнулся. — Аж светится, а я…

Заночевали мы в старой заброшенной медвежьей норе в полутора верстах от Броневац. Костра разжигать не стали, наскоро перекусили и легли спать. Рада задремала сразу, а я заснуть не смог, так и просидел до утра с охотником, вызвавшемся караулить всю ночь.