Хроники государственной питейной политики в России XVII – первая половина XIX вв

Если обыск был произведен в доме крестьянина по ложным обвинениям и ничего найдено не было, то коронный поверенный не нес никакой ответственности за это. За необоснованный обыск дворянского жилья или иного строения «принужден буду платить следуемое им по законам бесчестие без суда»[363]. Выемка обнаруженного корчемного пития должна была производиться в присутствии понятых для свидетельства.

При выявлении производства, провоза или продажи незаконного алкоголя в XIX веке откупщику следовало жаловаться городничему или губернатору, которые обязаны были оказывать им всевозможную помощь[364]. Если корчемство было усмотрено в уезде, виноторговец или его поверенные могли обращаться к старостам ближайших селений, выборным, сотским и десятским, которые были обязаны «по сем случае подать руку помощи и корчемника с корчемным вином, яко с поличным, представить в Нижний Земский Суд», в противном случае они подвергались наказанию, установленному законом[365]. Откупщику разрешалось присутствовать при проведении следствия по корчемным делам и обжаловать результаты следствия[366].

При такой вседозволенности частные виноторговцы творили полное беззаконие. Один из сотрудников «Московских ведомостей» был очевидцем такого надругательства: «пара лошадей бежит рысью, к пустым саням веревкой привязан мужик и тоже, конечно, бежит, а верхом на мужике сидит поверенный откупщика и того погоняет»[367].

Для получения максимального дохода винные продавцы прибегали к различным средствам и прежде всего к необоснованному завышению или занижению цен на питие[368]. Другим распространенным нарушением было разбавление водки и вина водой и добавление в напитки всевозможных примесей. Чаще всего использовались настойки из «дурмана», иногда табака, примешивали также «для крепости» медную окись и другие «ядовитые и одуряющие» вещества. Для понижения откупной суммы кандидаты в откупщики вступали в сговор между собой, совершали подлоги[369]. При этом власти практически не реагировали на массовые нарушения питейного законодательства и творившиеся беззакония, находясь практически на содержании виноторговцев. Так, например, бывший откупщик Гарфункель, задолжав казне 12 000 000 рублей, бежал во Францию с казенными деньгамии, жил там с прежней роскошью, оставшись без всякого преследования[370].

Погреба, лавочки, трактиры

После казуса такого

Желтый путь другой избрал:

На одном большом бульваре

Ресторан он основал.

Там подчас ночной порою

Коромыслом дым стоит;

Льется «пенное» рекою:

Купчик пьяненький чудит!..

…И живет себе привольно,

Проживет так много лет:

Если денег есть довольно, —

Не беда, что чести нет![371]

В. Сибирский, «Трактирщик Желтый. (Фантазия из действительного мира)

»

Сословные требования предъявлялись и к содержателям погребов, лавочек и трактиров.

Винные погреба, портерные и пивные лавочки законом разрешалось открывать людям из купечества, а с развитием пивоварения право на содержание лавочек было дано и пивоварам.

В XIX в. сословные права были расширены. С 1819 года разрешение на продажу алкоголя из рейнсковых погребов и портерных лавочек было дано купцам третьей гильдии, мещанам и крестьянам (казенным, удельным и помещичьим) при условии, что они не содержат мест для раздробительной продажи пития[372]. В 1823 году Сенатским указом от 25 октября мещане были лишены права содержать ренсковые погреба[373], но с 1827 года круг субъектов снова стал таким же, как и до введения государственной монополии на взимание питейного сбора.

В начале XVIII века открывать трактирные заведения могли как русские «всяких чинов люди», так и иностранцы[374], но постепенно это право было закреплено за российским купечеством[375]. В 1774 году был расширен перечень субъектов, которые могли вести трактирную торговлю, предоставив такую возможность еще и мещанам, а в уездах – «всяких чинов людям», кроме дворянских и духовных чинов[376]. Грамотой на права и выгоды городам Российской империи 1785 года было уточнено, что держать трактирные заведения в городах могли купцы третьей гильдии и посадское население[377].