Хроники Иберлена

— Жаль? Разумеется, — Артур кивнул. Вуаль равнодушия вдруг разбилась, разлетелась на осколки, и Айтверна захлестнуло пьянящее веселье. — Ладно, пойдем дальше, — сказал он. — Что вы можете сказать о лейтенанте Эдвардсе? Служил в королевской гвардии. Сэр Малькольм Эдвардс. Лет сорока, седой как лунь, потерял левую руку при Портерер-Харлс. Как у него сейчас дела? Жив, надеюсь? Что, не в курсе? Какая досада. А Фрэнки Байерс? Главный королевский конюший. Лошадкам у него живется, как в раю. А Мэри Пэлтон, встречали вы Мэри Пэлтон? Веселая девчонка, служит в вашем, как вы утверждаете, замке горничной. Веснушки на обе щеки, серые глаза и улыбка, такая белозубая, что ею можно по ночам освещать город. Опять качаете головой? Отвратительный из вас король, Гледерик. И еще смеете на что-то претендовать?

Артур любил позлить врагов, не говоря им ни капли лжи и не оскорбляя — просто бросал правду в лицо, а потом любовался, как они запляшут от услышанной правды, подобно чертям на сковороде. И выкажи Гледерик на сей раз хоть тень злости, раздражения или растерянности — это бы доставило Айтверну мало с чем на свете сравнимое наслаждение. Чужая ненависть иной раз дороже золота, слаще вина и женских объятий. Но Кардан всего лишь легкомысленно улыбнулся, в который уже раз за их беседу:

— Может, и не смею. Но ведь претендую же, правда? И что мне может помешать претендовать в дальнейшем? Читаемые тобой морали? Умоляю, не смеши. Твой отец был храбрым и благородным человеком, однако он лежит в той же могиле, в которой лежит и отец этого мальчика, которого ты с собой приволок. А я сижу верхом на коне, и держусь в седле получше, чем мои враги. У моего жеребца хорошие подковы на копытах, и эти копыта переломают кости всем, кто посмеет выступить против меня. Не тебе судить, какой из меня король.

— Нет, милостивый государь, вы ошибаетесь, — перебил его Айтверн. — Мне и никому другому! Потому что кто, если не я? Ваши доводы, Гледерик Кардан, выслушаны, измерены и взвешены. И признаны никчемными. Между нами не будет мира, и я не собираюсь признавать ваши притязания. Вы красноречивы. Вот только я не верю, что вас интересует на самом деле хоть что-либо, помимо власти. Извольте катиться к дьяволу, сэр.

Гледерик запрокинул голову и от души расхохотался:

— А у тебя, мальчик, хорошо получается пытаться меня пристыдить. Не знаю, какой из тебя герцог, но менестрель выйдет — в самый раз. Когда я разобью твоих клоунов, то могу даже сохранить тебе жизнь. И сделать придворным бардом. Будешь развлекать меня балладами про доблесть и честь. Эй, змеиное отродье… Ты, вроде бы, хотел войны? Ты ее получишь, а когда она закончится — я надену на тебя шутовской колпак.

— Нет, — вдруг раздался очень спокойный голос Гайвена Ретвальда. — Никакой войны не будет.

От неожиданности Артур вцепился в поводья. Он обернулся, посмотрел на принца, так внезапно нарушившего свое молчание. Гайвен уверенно сидел в седле, выпрямив спину и разведя плечи, глядя узурпатору прямо в глаза. Айтверн заметил единственную каплю пота, выступившую у принца на лбу.

— Никакой войны не будет, — повторил Ретвальд. Его голос зазвенел, готовый в любую секунду порваться. Губы и те сделались мертвенно белыми. — Господин Кардан, я не намерен скрываться от судьбы. И не хочу, чтобы из-за меня гибли невинные. И не хочу, чтоб невинные гибли из-за вас. Вы говорите… вы говорите… — голос Гайвена наконец дрогнул, но мгновением спустя принц овладел собой, — вы говорите, будто этот трон — ваш. Может быть, не знаю, кто тут уже разберется. Я вызываю вас на дуэль — пусть наш спор решат клинки. Победитель взойдет на иберленский престол.

— Гайвен! Да ты с ума сошел! — крикнул Артур.

Сын короля Брайана довольно ловко соскочил с коня, расстегнул серебряную заколку, позволив черному плащу упасть на землю. Медленно, очень медленно стянул перчатки, смял их и сунул в карманы брюк.

— Герцог Айтверн, — принц даже не смотрел в его сторону, — вы ошибаетесь, если желаете обвинить меня в безумии. Я ничуть не сошел с ума. И я прошу вас не вмешиваться ни во что. Сойтись с этим человеком в поединке — мое решение, и не советую мне препятствовать.

Айтверн спешился и схватил Ретвальда за рукав.

— Остановись, — прошипел он. — Ни шагу вперед. Он же тебя убьет, как ты не понимаешь? Прекрати немедленно эту дурь. Сейчас ты вежливо сообщишь Кардану, что погорячился, и мы отсюда уедем.

Гайвен рывком освободил руку:

— Ты не имеешь права мне приказывать.

— Зато имею возможность тебе помешать.

— Правда? — голос Ретвальда упал до шепота. — Как же ты будешь мне мешать, Артур? Ты заберешь у меня шпагу? Свяжешь руки? Ударишь по голове? Не смеши. Я — твой сюзерен. Ты не можешь идти против своего сюзерена.

— Ах ты ублюдок, — прорычал Айтверн, не помня себя от ярости.