Хроники Иберлена

Артура в эти дни Гайвен сторонился — между ними и без того пролегла тень. Однажды, в самые последние дни августа, молодой Айтверн все же спросил его:

— Что с тобой творится, дорогой сюзерен? На тебе совсем уж лица нет. Любовницу, что ли, завел, и она тебе спать мешает?

«Если бы. Если бы».

Комната, в которой они с Артуром сидели за поздним завтраком, на мгновение дрогнула, словно утратила четкость. Гайвен моргнул, и наваждение тут же пропало.

— Государственные заботы, — насилу ответил Король-Чародей. — Вам бы не знать, господин первый министр, как могут они порой утомлять.

«Ты скоро явишься ко мне — и тогда мы поговорим. У тебя есть вопросы, я могу все объяснить». Уже знакомый голос, произнесший эти слова, был слышен отчетливо, словно собеседник находился в трех шагах. Гайвен поглядел на Артура — тот, похоже, ничего подобного не заметил. Никто не взывал к нему из незримого мира.

— Что такое? — герцог Запада нахмурился. — У меня рога на голове выросли?

— Заведете супругу, лорд Айтверн, тогда и будут вам рога, — не сдержал улыбки Гайвен.

— Поостерегусь пока что. А насчет девицы Рэдгар ты точно решил?

— Разумеется. Поговорю еще с лордом Клиффом, и на Мабон как раз объявим помолвку.

— Я помню, — сказал Артур словно между делом, — ты проявлял интерес к моей сестре.

— Она не проявляла ко мне интереса, — ответил Гайвен спокойно. — Как ее дела, к слову?

— Недавно я пришел домой навеселе, как раз после того, как мы обсуждали с Рэдгаром ваш альянс. Набросилась на меня, едва не накричала. С тех пор я ночую во дворце. Кажется, ваше величество, — ухмылка Артура была откровенно вымученной, — отношения с леди Айной не сложились у нас обоих.

— Что ж, значит так тому и быть. А тебе стоит озаботиться выбором супруги, времена нынче неспокойные. Ты оказывал знаки внимания девице Таламор. Почему теперь ее сторонишься?

Артур замялся. Размешал ложкой десерт.

— Я не знаю, — сказал он тихо.

— К Мабону найди себе невесту. В нынешние времена герцогу Айтверну не пристало не иметь наследника. На коронации соберется много иноземных аристократок. Подумай, союз с кем из них окажется Малериону наиболее выгоден.

— Такими заботами не отягощал меня даже мой отец, — сказал Артур с откровенной злостью. — Вы мой король, но в мою спальню извольте не лезть.

— Твой отец излишне скорбел по твоей матери. Их брак был совершен без любви, и ему не хватало решимости обречь тебя на подобную участь. Однако, — Гайвен посмотрел на вассала со всей строгостью, — сейчас мы не можем позволить себе таких щепетильностей. Коллинс имеет двух наследников, старший сын Тресвальда, будучи на два года старше тебя, уже женат, а что ты? Следуешь примеру Александра Гальса? Тот хранил верность своей юношеской любви, вот и кончилось тем, что ему наследует брат. Я не думаю, что ты хочешь видеть герцогом Айтверном Лейвиса, Артур.

— Хорошо, — сказал первый министр Иберлена хмуро, — я задумаюсь на этот счет.

— Задумайся. Самое время.

Когда Артур, сердито откланявшись, вышел, взмахнув расшитым золотыми драконами зеленым плащом, бестелесный голос раздался вновь — совершенно внезапно, как и всегда. Это случилось, когда молодой Ретвальд поднимался из-за стола, и от неожиданности король пошатнулся и едва не упал, напугав слугу. Гайвен с трудом устоял, вцепившись пальцами в спинку кресла. В ушах прозвучало, произнесенное доверительно, почти с приязнью:

«Ты делаешь все верно — но твой груз слишком тяжек, а эти люди слишком равнодушны, чтобы постичь твои цели. Я помогу тебе, дитя моей крови, если ты откроешь мне дверь».

Гайвен огляделся — кроме камердинера, он был в зале один.

— Вам дурно, мой король? — спросил тот встревожено.

— О нет, Чарльз. У меня просто закружилась голова. Я дурно сегодня спал.

«Ты пытаешься найти ключи от Силы — и я дам тебе их все. Только не бойся меня, пожалуйста. Я тебе не враг».

— Ваше величество? — слуга не отставал. Не иначе видел, как помертвело лицо короля.

— Все в порядке. Я просто… — «Я просто схожу с ума». — Я просто немного устал.

«Ты не безумен. Ты в ясном рассудке. Это магия, которую ты искал. Приди ко мне, когда сможешь — и я научу тебя тому, чему не научит никто».

Глава шестая

3 сентября 4948 года

Кэмерон Грейдан обманула ожидания Артура. Прежде ему представлялась женщина-кремень — холодная, непреклонная, властная, с клинком, обагренным кровью врагов, с послушной малейшему мановению ее руки армией за спиной. Такой она выглядела на портрете, что он однажды заказал из-за границы, желая больше узнать о своем кумире — и не совсем такой оказалась в жизни.