Хроники идиотов (СИ)

У Воронова этот день стал абсолютным, совершенным разрывом шаблона на полную катушку. Началось с того, что, уже во время сборов мед группы, за которую хирург головой отвечал, разразилась гроза. Комендант штаба собирался отправлять полевой лазарет по тому маршруту, что значился в плане, и все уже были к такому повороту готовы. Однако тут явился товарищ Джежоли, который, не слушая никаких возражений, перенаправил группу почти в самый центр, заявив, что у него последние новости с полигона, и он лучше знает. Возмутившегося, было, коменданта генерал послал после третьего же слова, даже не взглянув в его сторону. Пересчитал врачей по головам и громогласно скомандовал Воронову ни в коем случае не уходить из центра. Сергей, привыкший к фокусам командования еще в Чечне, отпираться не стал. Он, как оказалось, был едва ли не последним, кому удалось уйти еще телепортом. Буквально через несколько минут все магические способы транспортировки отказали – дружно и разом. Отдел Крестной Силы немедленно воспользовался случаем, и таки предал некроманта анафеме – несомненно, это была его работа.

В штабе оставались считанные единицы: те, кто не мог или по каким-то причинам не желал участвовать в боевых действиях. Пожалуй, со времен взятия «волчьего замка» в период Второй Мировой не случалось ничего подобного. Институт был асом тихой войны, или даже и не войны – слежения за магическим правопорядком. Но такие масштабные военные операции – нет, увольте.

Ни у кого не было желания заниматься чем-либо подобным. Однако все понимали, что если не поторопится, станет поздно. Некромант, к сожалению, не идиот, он смекнул, что снова обнаружен, и по второму разу уводить своих не стал. Или не имел возможности. Если не дать ему бой – его даст он сам. И даст больно, можно не сомневаться.

Отдел Крестной Силы, покончив с анафемой, выдал весь резерв своих боевых клириков и около девяноста пяти процентов целителей. Они чувствовали себя несколько неуютно: некромант чихать хотел на их силу, что уж ни в какие рамки не укладывалось. Тем не менее, согласно рапортам посланных в разведку 414-ых, этот тип являлся крещеным католиком, и пояснить для себя, как такое возможно для некроманта никто не брался.

Что касается штаба, то в нем осталось около дюжины человек. Рина Рысева, на совести которой осталась вся детская сиб-группа при штабе. Герберт Людвигович Вордсволд, по прозвищу «верблюд», и потерявший левую ногу в пасти бешеного оборотня-тигра лет восемь назад. Ольга Шафран, отказавшаяся от военной карьеры и оставшаяся приглядывать за лабораторией. Ульяна Цвинтарь, которую элементарно запер в кабинете собственный начальник, и, сколько она ни стучала, требуя свободы исполнения гражданского долга, ничего у нее не вышло. Демон Слепец, которого как раз собирались переправлять в Москву, где ему было бы намного удобнее, чем здесь, и который обломался с телепортами, как и все. Калибин Степан, Шехметов Артем и Паницкий Дмитрий – трое телепатов, не рассчитавших силы и выпавших куда-то в «астрал», когда ни у кого не было времени и возможности их вылавливать. О них и вспомнил-то не сразу – они, как обычно, сидели у себя в кабинете и не подавали голоса, пока их отсутствия не обнаружил по спискам комендант. Лилия Ловягина, боевой маг, которой то ли повезло, то ли наоборот, вытащить короткую соломинку и остаться защищать штаб если вдруг чего. Мехрецкий Влад, еще один отказавшийся от боя по принципиальным соображением вампир. Братья Аджановы, Борис и Глаб, бухгалтера по прозвищу «святомученики» – им открытым текстом сказали, что стреляют они не ахти, считать на поле боя ничего не надо, а вот квартальный отчет, пока в штабе тихо, можно и состряпать. И капитан ан Аффите, высказавшийся по поводу приказа остаться самыми последними словами. Он, в общем-то, и сам понимал, почему ему нельзя появляться на поле боя, однако общего состояния это не улучшало.