Хроники империи, или История одного императора

— Марк, — снова заговорил Дэмьен, чуть наклонившись к соседу и понизив голос. — Могли бы вы, раз уж вы здесь, открыть нам одну тайну?

— Смотря какую тайну, — удивился Марк.

— Тайну вашего исчезновения из-под опеки наших людей, — пояснил Дэмьен. — Я имею в виду — два года назад, по пути в столицу. Мне приходилось слышать клятвенные заверения, будто вы растворились в воздухе или даже ручьем утекли в землю, предварительно заколдовав своих стражей.

— Может быть, кому-то из магиков подобное и было бы под силу, — с невольной улыбкой ответил Марк. — Но я — не магик. Благодарите своих людей за невнимательность и небрежение.

— Говорят однако, — продолжил Дэмьен, пристально и серьезно на него глядя, — будто вы унаследовали колдовскую силу вашего отца.

— Разве я похож на магика?..

— Нет. Пожалуй, нет. Не то, чтобы мне часто приходилось иметь дело с магиками, я все же знаю, какие необычные у них глаза и лица. Не черты, но выражение. Я видел вашего отца. Его взгляд… — Дэмьен запнулся. — Он проникает в душу. Вы не такой.

— Я обычный человек, такой же, как вы, — сказал Марк.

— Да, теперь я это вижу. И я рад, что могу говорить с вами, а не с вашим отцом. С ним мне не хотелось бы встречаться.

Марк только подивился такой откровенности медейского принца. Что заставляет его говорить так прямо? Впрочем, Дэмьен Кириан слыл человеком прямым и честным, хотя и не склонным к задушевным беседам.

В последующие дни он смог гораздо лучше узнать принца, так как часто виделся и говорил с ним и с его другом. Дэмьен почти ежедневно приглашал его к столу, и многие трапезы проходили в тесном кругу, без вельмож и офицеров. Можно было подумать, что медейский принц отчаянно скучал, безвылазно сидя в уединенном замке, и радовался любому новому лицу. Он не показался Марку слишком общительным, но в разговоре проявил себя остроумным, пусть и несколько мрачноватым собеседником. Он был гораздо начитаннее Марка (да и старше его на пять лет), и в его обществе Марк иногда чувствовал себя неловким и косноязычным подростком, хоть он и держался очень просто, без высокомерия, которым так отличался Ив Арну.

С гостем из вражеского стана Дэмьен обращался почти дружелюбно. Причиной его любезного обхождения, скорее всего, являлось привезенное Марком письмо, о содержании которого он догадывался по обмолвкам посланца. При других обстоятельствах, как полагал Марк, Кириан обошелся бы с ним гораздо круче. Жесткость в характере медейца тоже чувствовалась, и немалая.

С Ивом Арну медейский принц был неразлучен. Их связывали узы гораздо более крепкие, чем вассальная присяга, и Марку вспоминались испытанные временем взаимоотношения отца и Альберта Третта, которые выросли из отношений молодого императора и юного адъютанта. Вспыльчивый и высокомерный Ив, правда, ничуть не походил на молчаливого и сдержанного Альберта, но ведь и Дэмьен не был схож с Барденом. Но такой крепкой дружбе можно было только позавидовать.

Марк с нетерпением ожидал приезда Тео. Любезность любезностью, но Марк находился в окружении врагов, и это обстоятельство изрядно его нервировало. Предстоящая встреча с королем тоже спокойствия не прибавляла, ведь Марк не знал, как примет его Тео, но лучше, чтоб неизвестность, наконец, кончилась.

И вот Тео прибыл. Марк из окна увидел длинную шумную кавалькаду всадников, въезжающую во двор замка, и сердце его бешено заколотилось. Он опасался, что ему еще долго придется ждать, ведь король с дороги захочет умыться и отдохнуть, но явившийся слуга объявил, что его величество Тео Тир желает видеть посланника из империи немедленно. Поспешно пригладив волосы, Марк пошел за слугой.

В одной из комнат было устроено нечто вроде импровизированного тронного зала. У одной из коротких стен стояли два больших черных кресла, перед которыми был постелен пестрый нарядный ковер. В креслах, как на тронах, сидели король Медеи Тео Тир и его пасынок Дэмьен Кириан. По сторонам от них стояли офицеры в плащах медейских цветов, среди них Ив Арну и хозяин замка, облачившийся в военную одежду.

Марк остановился перед королевским троном и низко поклонился; Тео ответил едва заметным кивком. Выпрямившись, Марк взглянул ему в лицо. Король Тео был высоким и сухопарым мужчиной, с пышной шапкой серовато-рыжеватых волос, какие бывают у начинающих седеть блондинов. На волосах, чуть приминая их, лежал тонкий и простой венец, единственное свидетельство королевской власти. Тео был еще красив — холодной, северной красотой, — хотя лицо его избороздили глубокие морщины, делавшие его старше, чем он был на самом деле. Немигающим взглядом смотрели на Марка большие, холодные, светлые глаза. Рядом с Дэмьеном, похожим на тлеющий уголь, Тео Тир казался присыпанной снегом глыбой льда.

— Так ты и есть Марк Данис, сын Бардена? — спросил Тео тихим невыразительным голосом.

— Да, ваше величество.

— Похож сынок на отца, ничего не скажешь, — заметил Тео. — И, наверное, такой же умелец колдовать, а?

— Нет, ваше величество, — ответил Марк. — Я не магик.