Хроники инспектора Ротанова

Даже естественное для полного сил мужчины желание не могло заставить его преодолеть возникший между ними психологический барьер. Инспектор не знал, как поступить в этой непростой ситуации. Каким образом разрубить разделивший их гордиев узел. Силой лишить Линду ее любимой игрушки? Она не простит ему этого никогда, она слишком независима, слишком самолюбива.

И все же что-то придется сделать еще до отъезда, иначе предупреждение Гранта может обернуться для нее настоящей бедой. В этом камне скрывалось зло. Рано или поздно оно наберет достаточно силы и вырвется наружу, и тогда уже никто не сможет помочь Линде.

Ротанов решительно встал, оделся. Стараясь не шуметь, чтобы не разбудить спавших внизу товарищей, вышел на балкон. Прежде чем идти к Линде, он решил постоять здесь, собраться с мыслями, — так он это объяснял себе, — но на самом деле ему не хватало решительности, и он надеялся, что сухой ветер, долетавший со стороны пустыни, и холодные, равнодушные искорки звезд помогут ему обрести уверенность.

Однако этого не произошло, он стоял, растерянный и одинокий, в этом совершенно чужом мире, рождавшем на свет кровавые кристаллы власти…

Становилось холодно. Ветер окреп и принес со стороны прерий очередную черную тучу, сразу закрывшую от него звездное небо.

Дождя не было, но начало накрапывать что-то мелкое и мерзкое, похожее на смог большого города. Смога здесь не было, но было нечто пострашнее любого смога.

В дневнике Гранта говорилось о том, что аромский жемчуг сохраняет невидимую эфирную связь с породившим его образованием, ее могут уловить лишь специальные, очень чуткие приборы, но Ротанов и без приборов знал, что Грант прав, потому что чувствовал эту связь своими натянутыми, как тугие струны, нервами.

Каждый раз, когда он видел жемчужину Линды, его не оставляло давящее ощущение чужого недоброго взгляда, следящего за каждым его шагом. Интересно узнать, что произошло с той сферой, из которой вырвалась на свободу вся эта нечисть? Продолжает ли она свое, тайное от людей, подводное существование? Не оттуда ли приходят приказы к чудовищным существам, свирепствующим на планете с того момента, как открылась сфера?

Катастрофа лишила колонию всех технических средств, и наблюдение за морским дном стало невозможным. Такие средства есть на звездолете, и, может быть, именно поэтому кто-то позаботился о том, чтобы корабль не мог сдвинуться с места?

Сомнения… Вопросы без ответов… Надо что-то делать наконец, пока вырвавшееся на волю зло не обрело своей настоящей силы…

Если бы он знал заранее, что его ждет на этой планете! Сюда послали бы исследовательский корабль со всем необходимым оборудованием, и на всякий случай его бы охраняли оставленные в космосе корабли прикрытия. Но об этом сейчас можно было только мечтать, придется использовать все имеющиеся в их распоряжении подручные средства, и действовать нужно немедленно. Для начала все же придется силой отобрать у Линды жемчуг.

Ротанов еще не знал, что будет с ним делать потом, но твердо решил избавиться от камня до начала похода к Скалистым горам, где обосновались те, кто уцелел после катастрофы. Слишком рискованно нести эту штуку к людям, потерявшим своих близких в лабораториях «Инпланет».

Выругав себя за нерешительность, он наконец вернулся с балкона на балюстраду и постучал в дверь комнаты Линды.

Она ответила сразу же, приглашая его войти, и, едва открыв дверь, он понял, что она еще не ложилась. Линда сидела перед трюмо с распущенными волосами, в открытой ночной сорочке, из-под которой соблазнительно светлели ее алебастровые плечи, но почти сразу же взгляд Ротанова метнулся ниже, туда, где тлела кровавая светящаяся капля жемчуга.

И сразу же он почувствовал внутренний толчок. Зло было здесь, и оно стало сильнее, с тех пор как он в последний раз говорил с Линдой наедине. Теперь его мысли, все его внимание были прикованы только к этой кровавой точке, он словно забыл о том, что в комнате находится соблазнительная полуобнаженная женщина, с которой он не раз делил свои ночи.

— Давно ты меня не навещал. Если бы здесь были другие женщины, я могла бы подумать, что ты нашел себе новый объект для ухаживаний. Здоровым мужчинам несвойственно столь долгое воздержание.

Ему показалось, что ее цинизм наигран. Она специально провоцировала его на ссору. И за этой жалкой попыткой ему почудилась растерянность и одиночество, давящие ее не меньше, чем его самого. Правда, на ней был камень, вероятно, способный в какой-то мере заменить даже общение с друзьями.

— Я пришел не за этим!

— Вот как? Что же еще тебе могло понадобиться в два часа ночи?

— Твой камень. Тебе придется отдать его мне.

— Мы уже говорили об этом не один раз, не начинай снова.