Хроники ицкаронской Стражи. Дело о подсвечниках Расты

– «Дорогая Мануэла, рад сообщить тебе, что подсвечники отыскались. Их нашла наша Кира, когда сегодня пришла смахнуть пыль в гостиной Великой Матери. Они стояли на том же самом месте, откуда исчезли – на каминной полке. Среди младших жриц уже разнесся слух, что это сама Великая Мать одалживала их для какой-то своей надобности и теперь гадают, кому следует ждать пополнения в семействе. Что касается Эры, то она в растерянности и, кажется, склонна поверить такому объяснению. Если же говорить обо мне, то я не исключаю, что это твоими стараниями они вернулись на место, и я очень благодарен тебе за них. В любом случае, я думаю, следует ожидать освобождения сэра Криса – ведь если это он похитил их (как, видимо, думает Стража), то вернуть их на место никак не мог, поскольку находится под арестом. Кажется, подобная ситуация называется у стражей «алиби». Ну, так и хорошо, что хорошо заканчивается. С нежной любовью, твой друг Филип». Очень интересно.

– Вы уже выпустили бедолагу сэра Криса? – поинтересовалась Мануэла, аккуратно забирая записку у Квентина. – Вот уж кто пострадал ни за что! Надеюсь, вам теперь очень стыдно, господа следователи Стражи. Вы хотя бы извинились за свою ошибку?

– Сгораем со стыда, – кивнул Квентин. – А что за старания? О чем это пишет господин Штефан?

– Он попросил меня поторопить Стражу с поиском подсвечников, – ответила Мануэла с довольной улыбкой. – Представьте, каково ему было наблюдать, как страдала Эра от этой пропажи! Разумеется, Филип не мог этого так оставить и, зная мои обширные связи, попросил меня немножко вас потормошить, чтобы вы не зевали. Впрочем, вы об этом уже и сами знаете, ведь вы были у моей дорогой подруги Марианны. Кстати говоря, ответьте мне на вопрос: подсвечники действительно внезапно нашлись из-за меня, или это случилось без нашего с вами участия, а то и вовсе, их возвращение следует отнести на счет Расты?

Селена старалась не смотреть на жрицу, Эрик покусывал нижнюю губу, Илис морщил нос и лишь один Квентин оставался вполне спокоен.

– Что до вашего участия, то этот вопрос мы сейчас и пришли выяснить, – сказал он. – Полагаю все же, что Раста здесь ни при чем. Разве что она пользуется духами «Алая ночь».

– Какая «Алая ночь», о чем вы? – спросила Мануэла. – Разумеется, Великой Матери эти духи ни в коем случае не подойдут! Это совершенно не ее стиль! Такие духи подойдут молодой, уверенной в себе женщине, которой свойственны горячая поспешность поступков и настоящая, неприкрытая еще опытом прожитых лет, искренность чувств. Расте подошла бы «Золотая вечность» или, быть может, «Дикие травы».

– Ну, тогда она точно не брала подсвечников, – улыбнулся Квентин. – Потому что возле них пахло именно «Алой ночью».

– Мягко говоря, пахло, – проворчал Илис.

– Преступник, возвращая подсвечники на место, разбил в комнате целый флакон этих духов, – пояснил Квентин. – А кроме того, еще один потратил на то, чтобы скрыть свой след от носа старшего констебля Зорра. Вот мы и пришли узнать, откуда преступник мог взять эти духи, если в продаже их нет, и никогда не было.

Мануэла, кажется, растерялась. Она села на диван и в задумчивости стала поправлять свою прическу.

– А вы не ошиблись? – спросила она у Илиса. – Это была именно «Алая ночь»? Вы знаете, есть похожие духи, они называются «Тыпонское настроение», непрофессионалу их легко перепутать, а найти их в продаже вполне возможно.

– Я не нюхал это ваше «настроение», – ответил Илис, – потому утверждать не могу. Но в Храме Плодородия пахло так же, как от духов Агаты эр Ариди, за это я могу ручаться.

– У вас же наверняка найдутся и те духи, и эти, – сказала Селена. – Так что мы вполне можем прямо сейчас провести маленький следственный эксперимент.

– Пожалуй, это будет даже забавно, – сказала Мануэла.

Она протянула руку к туалетному столику, что стоял рядом с диваном и, взяв с него маленький серебряный колокольчик, позвонила в него. Тут же дверь будуара открылась и в комнату вошла девица лет двадцати с завитыми по последней моде темными волосами.

– Майя, дорогая, – обратилась к ней Мануэла, – будь добра, сходи теперь же в Зал Ароматов и принеси оттуда по флакону «Алой ночи» и «Тыпонского настроения».

– Хорошо, миледи, – ответила девушка и вышла из комнаты.

– Я полагаю, что вы все-таки ошиблись, Илис, – сказала Мануэла, – ароматы действительно очень похожи. Дело в том, что «Алая ночь» есть только здесь, в Храме Красоты, уверяю вас. Еще один флакон я подарила Агате эр Ариди на ее двадцатилетие. Бедняжку воспитали совсем не так, как воспитывают девочек, она совершенно не умеет одеваться, и предпочитает штаны и колет юбке и корсету. Я пыталась немного вразумить ее и дать несколько советов, но она, кажется, не восприняла их. Так пусть хотя бы от нее пахнет тем запахом, который ей подходит. Что, Илис, вы не согласны?