Хроники Кадуола

Альвина поморщилась и покачала головой: «Деньги были отправлены на имя Ирены Портильс — по-видимому, супруги или сожительницы Монкурио. Будьте с ней осторожны. Она подозрительная особа, с ней трудно иметь дело. Не ожидайте, что она охотно — или даже неохотно — предоставит вам нынешний адрес Адриана Монкурио. Она не хотела даже расписываться в получении денег, заявляя, что не должно быть никакой улики, связывающей ее имя с именем Монкурио. Я заверила ее, что подобные возражения абсурдны, так как Монкурио уже установил такую связь, оставив мне ее адрес, и что, если она не распишется в получении денег от имени Монкурио, я аннулирую денежный перевод, и больше она от меня ничего не получит. Ха! Жадность пересилила в ней паранойю, и она выслала мне надлежащую расписку, сопроводив ее, однако, саркастическими замечаниями, способными привести в ярость кого угодно».

«Может быть, она добрее, когда ничего не опасается?» — неуверенно предположила Уэйнесс.

«Все возможно. Тем не менее, не могу себе представить, как втереться к ней в доверие — и тем более выжать из нее важные сведения».

«Придется над этим подумать. Может быть, у нее есть какая-нибудь слабость — или поможет какое-нибудь побочное обстоятельство».

«Желаю удачи. Вот адрес», — Альвина протянула ей листок. Уэйнесс прочла:

«Г-жа Ирена Портильс

Вилла «Лукаста»,

ул. Мадуро, 31

Помбареалес, Патагония».

4

Уэйнесс вернулась в отель «Сиренуза» тем же путем, каким пришла в ресторан на набережной: по пристани до вертикальной лестницы, по галечному пляжу вдоль волноотбойной стены до каменных ступеней, вверх по ступеням в подземный проход за бревенчатой дверью. В подвале она заблудилась и некоторое время бродила взад и вперед по сырым закоулкам, где пахло плесенью, старым вином, затхлым луком и рыбой. Наконец она нашла дверь, выходившую на служебную лестницу, с облегчением поднялась на второй этаж и поспешила в номер. Там она сбросила рыбацкую одежду, выкупалась и переоделась в обычный костюм. Присев у окна, она стала смотреть на море и размышлять о новых обстоятельствах своей странной жизни.

Возмущение и гнев тщетны, они приводят только к разочарованию. Страх не менее бесполезен, но его труднее контролировать.

Уэйнесс не могла усидеть на месте. Приходилось думать о стольких вещах, многочисленные сложности не давали сосредоточиться. Пассивное размышление делало ее уязвимой, только действие позволяло ей постоять за себя.

Уэйнесс подошла к телефону и позвонила в усадьбу «Попутные ветры». Агнеса, ответившая на звонок, отправилась в сад на поиски Пири Тамма, и тот сразу нашелся.

«А, Уэйнесс! — осторожно сказал он. — Я как раз собирался ехать в Тиренс, нужно заняться одним вопросом в банке. Если хочешь, могу позвонить тебе примерно через полчаса».

«Я предпочла бы, чтобы вы уделили мне минуту перед отъездом», — Уэйнесс пыталась придать голосу беззаботно-деловитое выражение, но он звучал напряженно даже в ее собственных ушах.

«Да, у меня есть пара минут. Какие у тебя новости?»

«И хорошие, и плохие. Вчера я говорила с неким Альцидом Ксантифом. Сам он ничего не знал, но по ходу дела упомянул об архиве в Бангалоре. Сегодня утром я туда позвонила, и они подтвердили, что у них есть документы, которые мы ищем — похоже на то, что мы сможем их получить без особого труда».

«Поразительно!» — в полном замешательстве Пири Тамм зажмурился и снова открыл глаза.

«Более чем поразительно, если учесть, через что мне пришлось пережить, чтобы получить эти сведения. Я написала вам, отцу и Глоуэну, чтобы информация не пропала, если со мной что-нибудь произойдет».

«Почему бы с тобой что-нибудь произошло?»

«Вчера поздно вечером я здорово испугалась — на меня напали. Может быть, кто-нибудь, так сказать, «ошибся адресом», а может быть это была попытка ухаживания в адриатическом стиле — понятия не имею. Так или иначе, мне удалось сбежать».

Пири Тамм в ярости стукнул кулаком по столу: «Проклятие! Мне твоя затея нравится все меньше и меньше! Тебе приходится делать вещи, опасные даже для сильного и опытного мужчины. Это неправильно!»

«Правильно или неправильно, кто-то должен этим заниматься. А кроме меня никого нет».

«Знаю, знаю! — ворчал Пири Тамм. — Мы уже тысячу раз об этом спорили».

«Будьте уверены, я принимаю все меры предосторожности. Дядюшка Пири, теперь вам, наверное, уже пора ехать по делам. Раз уж вы будете в банке, попросите их, пожалуйста, проверить, переведены ли на мой счет те деньги, которые мне обещали прислать родители».

«Обязательно этим займусь. Что ты теперь собираешься делать?»

«Еду в Бангалор — еще не знаю, сколько пересадок придется сделать, постараюсь найти самый короткий маршрут».

«И когда ты мне снова позвонишь?»

«Скоро — скорее всего, уже из Бангалора».

«Тогда до свидания, и будь осторожна!»

«До свидания, дядюшка Пири».

Через полчаса Уэйнесс зашла в телефонную будку, стоявшую в вестибюле отеля, и набрала номер банка в Тиренсе. На экране снова появилось лицо Пири Тамма: «Надеюсь, теперь мы можем поговорить без свидетелей?»