Хроники Кадуола

«И где же профессор Соломон? Вы думаете, она с ним переписывается?»

Эван холодно усмехнулся: «Не знаю. Спрашивать у нее что-либо бесполезно. Она никому не доверяется».

«У нее нет подруг, близких знакомых?»

«Насколько я знаю, никого. В библиотеке она справляется с обязанностями и умеет разговаривать достаточно вежливо, когда это требуется, но всегда думает о чем-то другом, ее мысли блуждают где-то далеко. Иногда в ней чувствуется такое напряжение, что вокруг нее все начинают нервничать. В ней как будто бушует какая-то буря, готовая вот-вот вырваться наружу».

«Как странно!»

«Очень странно. Не хотел бы находиться рядом, когда она наконец взорвется».

«Гм». Замечания Эвана не вызывали оптимизма. Ирена Портильс оставалась единственным связующим звеном с Адрианом Монкурио; к ней нужно было найти подход, тем или иным способом. Уэйнесс осторожно заметила: «Если я приду в библиотеку завтра, то наверняка с ней встречусь».

Судя по всему, эти слова произносить не следовало. Эван насторожился: «Зачем вам встречаться с Иреной?»

«Наверное, меня просто интересуют необычные люди», — робко объяснила Уэйнесс.

«Завтра ее на работе не будет — к ее детям приедет психиатр. Он навещает их каждую неделю. Кроме того, Ирена работает в отделе реставрации книг. В читальных залах вы с ней так или иначе не встретитесь».

«Все это неважно».

Эван мечтательно улыбнулся: «А я был бы не прочь встретиться с вами снова».

«Все может быть», — уклончиво сказала Уэйнесс. Возникало впечатление, что ей в любом случае потребуется чья-то помощь. Но Эван? Эксплуатировать его было бы жестоко. Тем не менее, как уже поняла Уэйнесс, чтобы сделать омлет, требовалось разбить хотя бы одно яйцо.

«Если у меня будет такая возможность, я еще сюда зайду», — пообещала она.

Уэйнесс вернулась в гостиницу. За столиками кафе на открытом воздухе, занимавшего часть центральной площади, уже сидели и болтали деловитые молодые люди, матроны из местных высших кругов и окрестные фермеры с супругами, прибывшие в город за покупками и решившие приятно провести вечер. Уэйнесс присела за свободный столик и заказала чай с ореховым печеньем. Ветер успокоился, теплые солнечные лучи нагрели мостовую. Подняв голову и глядя далеко на запад, можно было разглядеть угрожающе высокую тень Анд. Если бы не отягощавшие ее заботы и опасности, Уэйнесс могла бы с легким сердцем отдохнуть и расслабиться.

Не зная, чем заняться, она отодвинула чайник, достала бумагу и ручку и сочинила еще одно письмо родителям; в заключении письма говорилось: «Я ввязалась в сложнейшую игру, связанную с погоней за документами, причем правила этой игры допускают ходы, чреватые самыми неприятными последствиями. В данный момент мне придется иметь дело с некой Иреной Портильс, служащей единственным связующим звеном между мной и Адрианом Монкурио (по удивительному — а может быть и не столь удивительному — стечению обстоятельств оказавшемуся старым приятелем дядюшки Пири). Кстати, сведения, которые я вам сообщаю, не следует доверять никому, кроме Глоуэна, и даже намекать на них нельзя. Для Глоуэна я вложила отдельную записку. Рано или поздно, надеюсь, я смогу узнать, где он и что с ним».

В записке для Глоуэна она снова упомянула Ирену Портильс: «Не знаю, как к ней подойти. Постоянно чувствую себя в замешательстве и в тупике, как муха, бродящая в калейдоскопе. Но на самом деле я не жалуюсь. Когда я вспоминаю о значении того, что могу найти, ко мне возвращается бодрость. Шаг за шагом, пядь за пядью я продвигаюсь к цели. Должна еще раз повторить, что Джулиан производит на меня самое плохое впечатление. Не знаю, убийца ли он, но у него за плечами несомненно масса отвратительных делишек. В том, что касается Ирены Портильс, мне придется проявить изобретательность и найти какой-то повод с ней познакомиться. Не думаю, что в библиотеке для этого подвернется подходящий случай, но она нигде больше практически не контактирует с окружающим миром. Еженедельно, однако, ее детей посещает психиатр. Может быть, что-нибудь удастся сделать в этом направлении. Следует об этом подумать. Как всегда, мне очень хочется, чтобы ты был со мной — и я очень надеюсь, что ты получишь это письмо».

Увы, этой надежде Уэйнесс не суждено было сбыться: к тому времени, когда ее письмо прибыло на станцию Араминта, Глоуэн уже взошел на борт звездолета, чтобы преодолеть невообразимое расстояние, разделяющее Кадуол и Древнюю Землю.

Уэйнесс отнесла письма в местное почтовое отделение, вернулась в гостиницу и поднялась в номер. Она выкупалась, после чего, пытаясь воспрянуть духом, переоделась в один из своих самых привлекательных вечерних костюмов— мягкую черную тунику с юбкой в черную и горчично-охряную полоску. Настроение ее поправилось лишь ненамного, но она спустилась в ресторан гостиницы, чтобы поужинать.