Хроники Кадуола

«Эти твари называют «птицами» только из вежливости. Топотун, если хотите — помесь дракона, страуса и дьявола четырехметрового роста, с двумя длинными мослами на копытах, длинной шеей и длинной головой с длиннющим клювом. Они свирепы, если их не дрессировать с самого раннего возраста, и при этом сообразительны. Так или иначе, они ни к чему не пригодны, кроме верховой езды, и каждый год в Кайпер-Сити устраивают чемпионат, «Большие бега». Жокеи топотунов — избранная каста, они очень религиозны. Понятное дело! Практически каждого из них в конце концов заклевывают на смерть топотуны. Но жокей, выигрывающий «Большие бега», становится знаменитостью и богачом, ему больше не приходится рисковать жизнью в седле».

«Надо полагать, эти бега — захватывающее зрелище».

«О да! Топотуны неизменно сбрасывают двух или трех наездников, и тогда начинается настоящая свалка, потому что птицы с бешенством накидываются на упавших жокеев — они их ненавидят лютой ненавистью. Туристы уезжают в ужасе. А вы откуда?»

«Я родился и вырос на станции Араминта, на планете Кадуол — это в дальней части сектора Персея».

«Надо же! Никогда даже не слышал про Кадуол, — Ринч отказался от предложенных Глоуэном закусок. — Я только что поужинал».

«Когда мы прилетим в Луновей?»

«Вы торопитесь?»

«Если это возможно, я хотел бы прибыть туда раньше «Полуэкспресса»».

«Об этом не может быть речи. Я должен приземлиться в Порт-Скрежете и выгрузить три насоса для их системы водоснабжения. После Порт-Скрежета по-хорошему мне следует отправиться в Желтоцветный Приют, а потом уже в Луновей, но я могу сначала разгрузиться в Луновее, а потом уже сигануть на север в Приют. Это позволит вам скостить час-полтора».

«И когда мы прилетим в таком случае?»

«Примерно в четырнадцать часов. Вам это подойдет?»

«У меня нет другого выбора».

Ринч с любопытством взглянул на Глоуэна: «Вы никогда не бывали в Луновее?»

«Нет».

«Потрясающее место! Столбовую Глушь иногда называют «лесом памятников древним героям», но эти полупрозрачные столбы — гораздо больше, чем просто монументы. Они — олицетворения самих бессмертных витязей. Именно так — бессмертных, герои не умирают. В ночь Девятнадцати лун, наступающую редко, через разные промежутки времени, витязи поднимаются из усыпальниц и снова танцуют на столбах, звеня мечами. Если туристов застают у Столбовой Глуши в такую ночь, их убивают на месте, хотя как правило тенепыты — люди тихие и мирные, к тому же неразговорчивые. Все их эмоции зависят от сочетаний лун. Если туристы не соблюдают объявленные правила, им перерезают глотки».

Глоуэн почувствовал, что у него смежаются веки — он давно не высыпался. В задней части кабины была пара кушеток. Глоуэн растянулся на одной, а Ринч, проверив заданные параметры автопилота, сложил свои длинные ноги на другой. Оба заснули, а грузовое судно продолжало беззвучный полет в ночном небе.

Глоуэн проснулся от резкого толчка, сопровождавшегося глухим стуком. Он поднялся с кушетки и обнаружил, что снаружи уже рассвело — более того, Фарисса уже несколько часов как взошла. Судно приземлилось на губчатой поверхности небольшого плато. К северу, западу и югу открывалось бескрайнее пространство, усеянное такими же обрывистыми плоскими возвышенностями, высоко поднимающимися со дна высохшего моря. К востоку, неподалеку от космического грузовика, выстроилась в ряд дюжина бетонных строений, а за ними начинались, по-видимому, сельскохозяйственные участки, засаженные инопланетной растительностью.

Ринч уже спрыгнул на губчатую почву из купола рубки управления, чтобы проследить за доставкой своего груза. Вместе с тремя местными работниками он подошел к тыльной стороне судна. Открылись створки, и с помощью небольшого автопогрузчика из трюма извлекли несколько контейнеров. Створки трюма захлопнулись; обменявшись с местным персоналом несколькими словами, Ринч снова залез в кабину. Пометив пару пунктов в декларации, он откорректировал параметры автопилота, и судно снова взмыло в небо.

«Вот и весь Порт-Скрежет! — объявил Ринч. — Какие-то агрономы с Земли — гениальные провидцы или просто помешанные — пытаются выращивать земные растения на почве, состоящей главным образом из пылесени. Они утверждают, что по химическому составу почва вполне пригодна для сельского хозяйства, что в ней нет никаких ядовитых металлов — только макромолекулы, типичные для ферментированной пылесени. Так что они расщепляют эти макромолекулы с помощью бактерий, а другие бактерии уничтожают автохтонных вирусов; кроме того, они применяют экспериментальные удобрения. По их словам, через десять лет на всех этих столовых горах, покрытых сухим губчатым ковром, будут зеленеть леса, сады и огороды».

«А как насчет воды?»

«Грунтовых вод здесь больше чем достаточно. Я только что доставил им три насоса высокого давления. Кроме того, в самой пылесени содержится огромное количество воды. Некоторые ученые поговаривают о возвращении дождей, морей и рек, но это дело далекого будущего — надеюсь. Проектирование в масштабе целой планеты вызывает у меня большие опасения».