Хроники Кадуола

Другая группа следователей пыталась восстановить картину перемещений Сесили непосредственно после того, как она спустилась с пьедестала на сцене. Она должна была пройти через закулисное пространство к двери, ведущей в коридор. Здесь она должна была повернуть налево, пройти еще метров семь, выйти на разгрузочную площадку за театром, снова повернуть налево и направиться к пристройке за углом Орфеума, где находилась примерочная (Флоресте часто приводил неудобное расположение примерочных и гримерных помещений в качестве одного из свидетельств необходимости строительства нового театра).

Сесили спустилась с пьедестала с помощью другой участницы представления «Лицедеев», Друзиллы ко-Лаверти, девушки на два-три года старше Сесили. Друзилла и несколько других «Лицедеев» видели, как Сесили вышла из-за кулис в коридор. Об ее дальнейших передвижениях никто не мог ничего сказать. Две гардеробщицы, все время находившиеся в примерочной, утверждали, что там она не появлялась. Сесили исчезла где-то между коридором, ведущим из-за кулис, и примерочной — то есть, по-видимому, на разгрузочной площадке за театром.

Во время представления площадка эта была безлюдна и плохо освещена, а участок для подсобного оборудования за площадкой вообще не освещался. Кухонные работники выходили на разгрузочную площадку через продуктовую кладовую, но на допросах все они заявляли, что были заняты обслуживанием банкета, и на заднем дворе им нечего было делать. В частности, такое заявление сделал Замиан — йип, выполнявший обязанности судомойки.

В связи с тем, что кухня находилась рядом с театральным задним двором, кухонных работников допрашивали с особым пристрастием. Сравнение их свидетельств с помощью компьютера позволило выявить некоторые несоответствия в показаниях Замиана. Его безотлагательно привели на дополнительный допрос в помещения отдела B. Шард Клатток проводил Замиана в кабинет Бодвина Вука и без лишних слов присел на стул в углу.

Бодвин Вук откинулся на высокую спинку своего тяжеловесного кресла и вперил в Замиана угрожающий взор.

Замиан, гибкий и стройный, с правильными чертами лица и коротко остриженными золотисто-каштановыми кудрями, ответил на молчаливый взгляд директора подчеркнуто вежливым полупоклоном: «Достопочтенный господин, чем я могу быть вам полезен?»

Бодвин Вук поднял со стола лист бумаги: «Ты дал показания о своих перемещениях в последний вечер Парильи? Помнишь?»

Йип улыбнулся и кивнул: «Конечно, помню! Замиан был очень рад оказать вам помощь в качестве осведомителя и сказал всю правду. Вы можете доверять каждому его слову. Теперь мне можно идти?»

«С тобой я еще не закончил, — пробурчал Бодвин Вук. — Остается обсудить несколько деталей. Прежде всего, известно ли тебе значение слова «правда»?»

Замиан удивленно поднял брови: «Конечно, сударь, и я охотно разъясню вам смысл этого слова в меру своих возможностей. Но, может быть, вы предпочтете найти точное официальное определение в словаре?»

Бодвин Вук прокашлялся: «По-видимому, так и следует сделать. Я этим займусь несколько позже... Нет-нет, не уходи — нам еще есть о чем поговорить. В своем показании ты заявляешь, что в указанное время, а именно примерно после окончания «Фантасмагории» и перед началом Большого Маскарада, ты не выходил из кухни».

«Разумеется нет, сударь! Мне доверили много важных обязанностей. Как я мог бы их выполнить, и выполнить так, как требуется, если бы я был не в кухне, а где-нибудь еще — например, на пляже или на набережной у реки? Меня удивляет ваш вопрос — кому, как не вам, понимать необходимость прилежного выполнения обязанностей!»

Бодвин Вук поднял со стола целую пачку бумаг: «В этих показаниях утверждается, что ты покидал кухню несколько раз, чтобы спрятать мешки с украденными продуктами. Так ли это?»

Замиан печально покачал головой: «Вы же знаете, сударь, что в кухне царит атмосфера постоянных интриг и сплетен. Люди рассказывают друг о друге всякую всячину. Одного обвиняют в том, что он слишком много потеет; другой, дескать, выпускает газы каждый раз, когда наклоняется, чтобы заглянуть в духовку. Я не обращаю внимания на сплетни. Как правило они не соответствуют действительности».

«Но в данном случае показания соответствуют действительности?»

Замиан возвел глаза к потолку: «Трудно припомнить, сударь».

Бодвин Вук повернулся к Шарду: «Отведите Замиана в очень тихое, очень темное помещение, где он сможет подумать, ни на что не отвлекаясь. Я хотел бы, чтобы он вспомнил все происходившее в мельчайших подробностях».

Замиан умоляюще поднял ладонь — улыбка на его лице слегка задрожала: «Зачем причинять себе такое неудобство? Теперь, когда я собрался с мыслями, я все могу вспомнить!»

«Очень хорошо! Удивительный орган, человеческий мозг. Так что же происходило в тот вечер?»

«Теперь я припоминаю, что заходил в кладовку пару раз, просто чтобы размяться. А потом... нет, трудно сказать».

«Расскажи, расскажи».