Хроники Каторги: Цой жив (СИ)

Цой предложил девушке плащ, подоткнув им голову. Кожа оказалась не столь приятной, шершавой, но все же много лучше, чем грубое дерево и твердое, как камень тело искателя.

Анна уснула гложимая горькими мыслями о потерянных в одночасье коллегах, силой сдерживала подступающие слезы. За время полета они сблизились, стали не просто друзьями, а семьей. Васили, Мэри, Иван, Курт, Даниэлла, Зед... Думала, что ужас случился не с ней, будто наблюдала за несчастьем и бедами со стороны.

Проснувшись, не обнаружила искателя. Ушел затемно, совершенно бесшумно и также вернулся, захватив с собой тех стебельков с жидкостью, приятно напомнившей ей молоко - то был их завтрак.

Отправились до первых лучей солнца. В это время хищники ночи уже спят, а хищники дня еще не успели проснуться, крохотный временной отрезок давал небольшое преимущество.

Анна взвизгнула, ухватила искателя за руку, увидев тигров; самку и трех тигрят, не старше трех месяцев. Кажется, он не считал тигров за хищников и шел, совсем не замечая полосатое семейство, и те отвечали взаимностью.

- Уссурийскай тигрр, Тесой, - приглядевшись, отметила Анна, - это уссурийскай тигрр!

- Тигр, как тигр, - безынтересно проговорил он, не сбавляя шага, а Анна не сводила восхищенных глаз с вальяжно идущей тигрицы; с восторгом наблюдала за густой оранжевой шерстью, игравшей в сумеречном свете. Как еще неуклюжие тигрята, играючи поспевали за матерью.

- Ти не понимаешь, - не сдавалась она, - ми столько сил тратили на сохраненье их вида, а оказалось... Оказалось всего-то и надо - не мешать.

Очень скоро тигрица и выводок затерялись где-то в оживавшем лесу. С каждой новой секундой воздух заполнялся самыми разными звуками, когда еле уловимыми, когда устрашающими, реже удивительными. Стаи птиц проплывали над головами, покрикивали, прощаясь. Спустя час пути Анна выдохлась, а искателю хоть бы хны, - на воинственном лице ни намека на усталость, - шел себе и шел. Только сейчас заметила, что идут они, совершенно не сверяясь с ее картой.

- Куда мы идиом? - наконец решилась поинтересоваться.

- В Догму, - честно признался искатель, - там безопасно. Найдем Газа, он отвезет тебя на Баззарр. Петр поза...

- Ты меня продаиошь? - перепугавшись, оборвала его Анна и мысли захлестнула грязь: торговля людьми, рейдеры, каннибалы, угнетение - только сейчас осознала, как мог измениться мир без цивилизации. Оголились животные инстинкты и взяли верх. Кто сильнее, тот и прав.

Искатель остановился и, развернувшись, посмотрел так, что ей сделалось стыдно.

- Петр позаботится о тебе, пока я не вернусь, - невозмутимо закончил Цой, развеяв тревожные мысли, и продолжил идти.

- Откуда это? - не скрывая возмущения, спросила она. - Откуда верниошься, Тесой?

- Из Резервации.

- А я?

- Ты не дойдешь.

- А ти?

- А я переживу, - спокойно ответил искатель.

Анна накуксилась, остановилась и как-то совсем недобро покачала головой, недовольно скривила губы; поняла - считает ее слабой, грузом, который замедлит, создаст хлопоты. Может, так оно и было, но ничего не меняло. Анна вытащила черный цилиндр и, подразнив, поиграла им перед искателем.

- Карта Резерва, первих двух, находится у меня, - в голосе прорезались зачатки доминирования, совсем как у Ады, когда отстаивает свое мнение или право остричь ему голову. Забавно. - Пользоваться ти ей ни умеешь.

Моргнуть не успела, и цилиндр оказался в руках искателя. Вот так ловкость.

- А ну отдаи, - требование звучало по-детски, словно конфету у ребенка отняли, - сломаешь!

Попытался заставить прибор включиться, но не вышло, волшебный экран никак не желал появляться. Пришлось вернуть, склонив голову, как провинившийся малец. Анна выхватила устройство, приложила к поверхности палец и оно послушно ожило. Вновь из ниоткуда возник экран.

- И потом, внутри попасть можно моей рукой, - продемонстрировала кисть; кожа приятно белая, как парное молоко. - Я обязана, Тесой, ради Васили, ради всех нас. - Лицо ее вдруг выразило множество искренних и чистых, как утренняя роса эмоций: мольба, жалость, неподдельная искренность и каждое из них отозвалось неясным чувством, напрочь пробившим черствую броню искателя.

С трудом выдержал на себе ее слезливый взгляд.

Размышляя, почесал щеку, потрескивая щетиной; что же, ничего не поделать. Девушка настроена решительно, в этом Цой убедился. Полез в сумку, достав замызганную книжонку в красном переплете.

- Монструм, - объяснил и добавил: - Учись.

Девушка смущенно приняла книгу; корешок едва удерживал разбухший от вставленных дополнительных листков труд и грозил развалиться. Развязала узелок, открыла и пролистала пару туго сшитых страниц. На некоторых листках искатель накарябал описания прямо поверх печатного текста, от которого остались лишь размытые очертания. Анна листала еще и еще, и с каждой новой страницей, с каждой новой иллюстрацией чудищ Каторги, нацарапанных угольками, страх и ужас одолевали все больше.