Хроники Клифбурга. Коробка с карандашами

Слегка загрустив, что не нужно помогать следствию более действенно, Ирочка, вздохнув и поправив упругий бюст, не спеша зашла в кабинет Замусойлова. Пробыв там минут пять, вернулась, держа в руках канцпринадлежности.

– Вот, тут и ручки и карандаши и фломастеры. Смотрите сами, что из этого ваше. К нему сын периодически заходит, рисует, а папка занят на общественных началах.

Пока Аджар выбирал нужные карандаши с символами, Ирочка гладила спаниеля за ушком и угощала леденцами.

– Как это он вам так просто их отдал? – Голованов аккуратно перевязал карандаши канцелярской резинкой и убрал в карман.

– А его нету, – секретарша пожала плечами, – Он еще вчера на море уехал по путевке на неделю. И это…по поводу объекта под кодовым названием «Лида»… Все в силе? А то я тут маленько занята была, сейчас свободна, могу в любое время последить за ней.

– Очень хорошо. Вы наша спасительница, – Аджар еще раз улыбнулся, – Только будьте осторожны, мало ли чего.

Ирочка фыркнула, – В меня мальчишки из рогатки стреляли, я уже ничего не боюсь.

– Эммм, что ж, спасибо за службу, мы пошли, – Аджар свистнул и спаниель, вырвавшись из рук секретарши, засеменил к выходу.

– Пока Стеша! – Ирочка хихикнула, со знанием дела подмигнув удаляющейся парочке и углубилась в чтение журнала.

Выйдя из здания администрации, Аджар присел на край фонтана. Какой-то ценитель прекрасного сорвал со статуи памперс и теперь взору всех желающих предстали крошечные античные гениталии.

– Так, три карандаша мы нашли, – рассуждал вслух следователь, осталось еще два. Стеша, очень на тебя рассчитываю.

Спаниель тявкнул и, уткнувшись носом в землю, побежал вперед. Навстречу им попался счастливый Пал Палыч с фотокамерой. На раскрасневшимся лице его блуждала довольная улыбка, а в глазах горел огонь от предвкушения очередной сенсации.

Голованов не зря был первоклассным следователем. В очередной раз, послушав свою интуицию и подозвав спаниеля, последовал за репортером. Чуйка и в этот раз его не подвела. Еще издали увидел он небольшую толпу, возбужденно что-то обсуждающую. Протиснувшись вслед за Пал Палычем, остановился, как вкопанный.

На асфальте, прижимая к себе кирку, стоял гномик, испуганно глядя на толпу зевак. Ростом он был примерно сантиметров тридцать, с длинной, в пол, белой бородой, в зеленом костюмчике и синей шапочке с кисточкой. Огромные фиалковые глаза его искали пути отступления, и крупная слезинка, сверкая, словно бриллиант, бежала по щеке. Пока репортер делал снимки для своей газеты, смакуя тираж, Аджар решил действовать. Достав удостоверение, громко объявил присутствующим, что изымает субъекта для дальнейшей проверки. Не обращая внимания на возмущенные вопли любопытных, поднял малыша на руки и спрятал под пиджак, скрыв его толпы.

– Позвольте! – начал было обиженный репортер, однако Голованов зыркнул на него своим фирменным свирепым взглядом, отчего Пал Палыч осекся и сразу сник.

Спаниель, на всякий случай облаяв присутствующих, побежал следом в отдел полиции.

– Дикари, – возмущался Голованов, – Запугали крошку! Ну что за люди, как будто гномиков никогда не видели! Непорядок!

Погладив существо по крошечной ручке, тихо произнес:

– Не бойся, малыш, мы тебя в обиду не дадим!

Гномик, почувствовав заботу, успокоился и, прижавшись к могучей груди Аджара, уснул.

В кабинете Стеша, вновь обернувшись человеком и одевшись, налила гномику в блюдце чаю и дала пирожок с яблоком. Гномик, шмыгая носом и отложив кирку, с наслаждением пил горячий напиток и закусывал пирожком, ловко выковыривая яблоки и отбрасывая в сторонку сдобу.

– Ну?– Голованов задумчиво смотрел на чавкающего гнома, – Осталось два карандаша. Судя по этому товарищу, появившемуся из ниоткуда, карандаши у ребенка. Думаю, нужно поговорить с племянником Коли, так мы скорее выясним их перемещение по городу. Кстати, спасибо за помощь. Судя по всему, фонтан с коньяком – дело рук Замусойлова. Сидел может в ожидании неотложных дел, скучал, рисовал каляку-маляку, думал о горячительных напитках. Дети бы пепси-колу какую-нибудь наварганили или фанту.

– Кушай мой хороший, – Булкина, не слушая Аджара, с умилением подсовывала гномику кусочки сахара. Наконец, повернувшись, с мольбой в голосе произнесла:

– Аджарушка, давай его себе оставим! Я за ним ухаживать буду! Он один пропадет, а в зоопарк его нельзя отдавать. В нашем зоопарке только два козлика и петух с курицей. Скукота.

– Не знаю, я как-то до этого гномов не усыновлял, – Голованов почесал затылок, – Он вроде лесной житель, туннели роет и золото ищет. Может его в лес лучше отнести?

Услышав про золото, гномик оживился и, взяв в руки кирку, с упоением начал долбить по письменному столу, напевая басом какую-то песенку на незнакомом языке.

В кабинет заглянул Коля. Увидев гномика, умилился:

– Какой хорошенький! Давайте его себе оставим в отделе, будет сын полка! Назовем его Кирюша!

Гномик, перестав долбить стол, окатил Колю презрительным взглядом, после чего плюнул в него и провел указательным пальцем по шее, видимо на что-то намекая.