Хроники ключников. Бунт теней (СИ)

— Сааашааа, — повторила Кэзрахтнепривычное слово. — Почему вокруг тебя всегда крутится Рэй?

— Он учит меня магии, — я по пояс вышла из воды и встряхнулась. Стало холодно, и пришлось залезть обратно. По телу побежали мурашки, и меня повело.

Вволю наплававшись и приведя себя в порядок, Кэзрах села на берег и накинула на плечи покрывало. Две другие женщины, обсохнув, уже надевали платья.

— Хватит париться, — моя спутница похлопала по камню рядом с собой. — Выбирайся.

Кивнув, я поспешила к ней и, напоследок поболтав ногами, выбралась на берег.

— Так ты давно знаешь Рэя? — спросила Кэзрах, зевая.

— Не очень, — меня клонило в сон, и разговаривать не хотелось.

— Может, к тебе редко летают гости, потому что ты слишком часто путаешься со слугой?

Я вздрогнула и удивленно посмотрела на Кэзрах. Она же выжидательно глядела на меня. Пришлось вместо ответа пожать плечами.

— Конечно, Рэй — маг, но бескрылый, — дочь лавы принялась болтать сама с собой. — Его наглости и спеси не выдержали бы даже не небеса, да простит меня Хатра! Чего он только не творил здесь, пока не ушел в Ров. Правда, потом стало ещё хуже. Он как-то заявился в горы с посланием от жрецов, как раз после боя за поля водопадов, где один из наших магов слился с тенью и уничтожил полководца клана золотых. Гешет прочитал письмо и бросил гонца в яму. Вот это была игра! Рэй надавал тумаков трем сынам ветра, да так, что те едва смогли выбраться наружу.

— Да? — я зевнула. — С помощью магии?

Кэзрах одарила меня презрительным взглядом.

— Нет, с помощью болтовни! Конечно, он прибегнул к чародейству. Гешет, говорят, даже хотел его убить, так он был зол. Но тут вылетел твой брат, и Рэй не стал с ним тягаться. Ничего не сделал. Игра закончилась, а Рэй исчез. С тех пор его никто не видел. Говорили, он ушел гулять по мирам. А теперь он снова здесь, и Гешет опять бросил его в яму!

— Да, бросил, — протянула я, обводя пещеру взглядом. — Это ваше укрытие?

— Наше тайное убежище, — Кэзрах улыбнулась и, наклонившись назад, пошарила рукой под плоским камнем. — Вот, почисти зубы. Только сплевывай сок вон в ту ямку, у правой ноги.

Дочь лавы протянула мне не очень приятный на вид пучок склизких водорослей.

— Что это? — поморщившись, спросила я.

— Аса-ну-ло, перья водяного змея, — пояснила Кэзрах, закидывая себе в рот маленький шарик. — Не бойся, они безвкусные, зато зубы будут чистыми. Сок дурманит, поэтому жуй недолго и сплевывай.

Глубоко вздохнув, я закинула водоросли в рот. Вкуса у них действительно не было, а по консистенции они напоминали морские гребешки.

— Пока глава рода не выбрал тебе мужа, придется мириться с ночными гостями, — цокнув языком, произнесла Кэзрах. — В бою видишь ярость многих, но далеко не все они способны на толику нежности.

— Сынам ветра не принято отказывать?

— Что?! Вот ещё! — Кэзрах фыркнула. — Мы тоже воины, мы идем на бой крыло к крылу с мужчинами, и до союза мы проводим время с теми, с кем хотим. Это очень полезно. Главы родов, чаще всего, далеки от дел войны и ночи, они знай себе сидят у гнезд да проверяют яйца, пока матери охотятся. Им можно дать совет, если уж кто-то приглянулся так, что сама жаждешь выбрать его для совместного полета.

— Так чье слово важнее — мужчины или женщины?

— Важнее слово главы рода, — отозвалась Кэзрах. — Но никто не запрещает с ним спорить.

— А что такое «роды»? Кто ближе к правителям, тот и благороднее?

Кэзрах, сплюнув, непонимающе уставилась на меня.

— Есть какая-то иерархия? Какой род ниже, какой выше? — пояснила я.

— Ах вот ты о чем! — дочь лавы кивнула. — Есть род правителей — венценосные. Мы же — их воины. Каждый род отвечает за отдельную боевую позицию, и так испокон веков. Принадлежность к роду определяет твое место в битве — атакуешь ли ты у земли, заходишь с боков, поднимаешься ли за облака или таишься в ожидании скрытого удара.

— А когда заключаются союзы, приходиться переучиваться? Дочь лавы уходит в другой род?

— Нет, что за глупости! — Кэзрах махнула рукой. — Союз — это совместный полет, дар ветра, и сильные дети, дар лавы. Нет союза — нет полета, а будучи человеком о детях лучше не думать. Чего доброго, принесешь слугу. Первое яйцо откладываешь в гнездо рода сына ветра, второе в свое, третье — снова в гнездо крылатого. У венценосных не так — если один из союза князь или княжна, все яйца несешь в их гнездо.

— Постой, а кхелет хатра вообще любят друг друга? — меня смутил рассказ дочери лавы.

— Кто-то любит, кто-то нет, — Кэзрах, поднявшись, беззаботно пожала плечами. — Сплевывай и пойдем, холодно.

Только тут я поняла, что за всё это время ни разу не выплюнула сок. Выбросив жвачку, я быстро нацепила платье. Мне уже начинало казаться, что земля уходит из-под ног.

— Хочется спать? — Кэзрах отдернула полог. — После купания всегда так. Запомнила, куда идти? Эй, слуга! Собери мокрые покрывала.

— Нет, — честно призналась я, пропуская внутрь пещеры молоденькую девушку.

— Тогда попроси слугу меня найти, если захочешь искупаться, — женщина улыбнулась. — Ты — другая, и с тобой интересно.