Хроники книгоходцев

Уйти никак не удавалось. Неведомая сила тащила назад, удерживая, заставляя вернуться. Свет отдалялся, пока не угас совсем, а я провалилась в черное небытие. И это было чертовски обидно! Я могла бы попасть в Рай, если, конечно, туда принимают неугомонных ведьмочек. А так…

Изредка из темноты до меня доносились тихие голоса. Кто-то ругался, чуть повышая интонации, и тут же испуганно стихал.

– …Все зло от женщин! – заявлял один из говоривших.

– …Бабы во всем виноваты! – вторил ему другой.

Потом, судя по звуку, некто отвесил этим спорщикам по звонкой оплеухе, и стало тихо.

Была и другая беседа, которую я, конечно же, целиком не услышала.

– Я только посмотрю и уйду, – надтреснуто сказал кто-то.

– Да очнется она, – со вздохом ответил ему нежный девичий голос. – Ты что, Кирюшку не знаешь? Она ведь живчик. Такие, как она, так просто не сдаются. Вот посмотришь, она хоть и человек, а еще нас с тобой переживет. Тем более магистр…

Что там сделал какой-то магистр, я не услышала, снова уплыла в свое чернильное небытие.

А потом внезапно проснулась от чувства дикого голода. Ощущение было такое, словно я не ела несколько дней. Поморщившись, я чихнула и открыла глаза. С недоумением уставилась на белый потолок, потом покосилась по сторонам. О как! Я в лазарете… Занятно, значит, не умерла, а эти злые эскулапы морят девушку голодом. Беспредел полный!

Я завозилась, с кряхтением перевернулась на бок, подтащила подушку повыше и, мысленно стеная от ужасной слабости, с трудом переместилась в сидячее положение. Фу-ух! Тяжело-то как… Словно марафон пробежала, аж испарина выступила от усилий.

Отдышавшись, я расправила больничную сорочку, принялась восстанавливать в памяти события, приведшие меня в это место, и, вспомнив, поёжилась. Ивар, драка, пострадавшие парни, я, врезавшаяся в локоть обезумевшего дерхана… Ой, мама!

Рука сама устремилась к шее и принялась ее ощупывать. Так, горло в порядке, ни повязок, ни шрамов, значит, лекари успели вовремя и заштопали меня. Хорошо, что есть телепортация. Ни в жизнь бы меня не спасли – с разорванным-то горлом – на Земле. Ни парамедики, ни реанимация не помогли бы. Только чудо!

Пока я занималась исследованием пострадавшей части тела и рефлексировала, дверь бесшумно растворилась, и в палату вошел Карел.

– Ки… Кира! – выдохнул он и бросился ко мне. – Очнулась! Как же ты… Да как ты посмела умереть?!

В одно мгновение напарник пересек комнату, упал на колени возле кровати, вцепился в мою ладонь и прижал ее к своей щеке. И такое у него выражение лица было… И не поймешь, чего больше: дикой радости, что я пришла в себя, испуга или злости на то, что я опять (черт, и правда ведь – опять) собралась покинуть его навсегда.

– Эй! – шепотом возмутилась я, так как голос не слушался. – Чего кричишь? Ну авария, ну пострадала… Впервые, что ли? Чего сразу орать-то? Умереть? Ха! Да не дождетесь!

Ответить он не успел, так как, услышав его голос, в палату тут же вломились Ривалис и Мальдин, а следом за ними и все остальные, кроме Ивара.

Шум, переполох, рыдающие от счастья и облегчения Лола и Тина, сияющий невменяемой счастливой улыбкой Зайчик, взволнованные парни…

– Ве-едьма ты бессо-овестная! – рыдая в голос от облегчения и размазывая по щекам слезы, перемешанные с черной тушью для ресниц, провыла Лолина. – Как ты посмела умереть?! Напугала нас всех! Ни стыда, ни совести у тебя нет! Как же мы без тебя? А Ивар? Дурак он, конечно, псих ревнивый. Но ты хоть представляешь, что он чувствовал? Он же убил любимую девушку…

– Лола! – тоже тихонько всхлипывая, одернула разбушевавшуюся подругу Тельтина. После чего сунула зареванной дерхане носовой платок, и та шумно высморкалась, наплевав на все свои аристократические манеры.

– Эй, ты как? – потеснив коленом Карела, вцепившегося в мою руку, спросил Ривалис и присел на край кровати.

– Есть хочу! – подумав, прошептала я. – И с какой стати вы меня похоронили?

Ведь я в тот тоннель на свет не ушла? Не ушла! Значит, не умерла, а только чуть-чуть повалялась на грани. Люди вон в коме годами лежат, и их никто не спешит списывать со счетов. А при смерти что только не примерещится. Чего они так говорят, словно я зомби? Умерла… Убил…

Последний мой вопрос заставил всех замолчать. Ребята начали переглядываться, и это мне совершенно не понравилось. Нахмурившись, я требовательно уставилась в глаза напарнику. И пусть только попробует мне соврать!

– Кирюш, это не мы похоронили, – со вздохом ответил он, отводя взгляд. – Это ты умерла. Когда прибыли магистры и лекарь, ты… Ну, в общем, ты уже была мертва. По-настоящему…

– Ага, – моргнула я, осознав. Все же не на грани… – То есть клиническая смерть. Понятненько. – Значит, свет в конце тоннеля мерещился мне не зря. – А как все закончилось? Вы-то в порядке?

– Да чего мы? – пожал плечами переминающийся у порога Юргис и погладил по голове свою заплаканную подругу. – Нас тоже сюда забрали, подлатали и вечером уже отпустили. Не в первый раз такие пораненные. Риву больше всех досталось, его сутки подержали.

– Зайчик, ты как? – спросила я эльфа.