Хроники крови. Пенталогия (ЛП)

— Майк. Моя недавно скончавшаяся мать превратилась каким-то образом в персонаж из малобюджетного фильма о восставших из гроба мертвецах, мой… — «какое слово я могла бы использовать…» — друг, который к тому же еще и вампир, бесследно пропал и, возможно, насильно удерживается кем-то в неизвестном нам месте. Когда мне удается заснуть, меня одолевают кошмары. Когда ем, пища превращается в камни и просто застревает на пути к желудку. — Она повернулась к нему, и при виде выражения ее лица сердце у Селуччи болезненно заныло. — И я уверена, что местную гребаную полицию ничуть не заботит эта ситуация, никто из них не желает увидеть все в подлинном свете, как это отчетливо вижу я.

— У тебя все еще есть я. — Это было лучшее, что Майк смог предложить в ответ.

Нижняя губа женщины начала дрожать, и она закусила ее. Осознав, что не владеет голосом, она приблизилась к нему и откинула с его лба упрямую темно-каштановую прядь, потом отвернулась и решительно направилась прочь, с такой силой ударяя каблуками по асфальту, что они должны были бы оставлять в нем отпечатки.

Селуччи задержался на мгновение, внимательно глядя вслед подруге.

— Всегда к твоим услугам, — наконец тихо произнес он дрогнувшим голосом. Через несколько секунд он был уже рядом с Вики, широко шагая с ней в ногу.

— Я уже пришла, Кэтрин. — Доктор Брайт закрыла за собой дверь в лабораторию и решительно прошла через всю комнату. — Что же ты обнаружила настолько значительное, что я должна немедленно это увидеть?

Девушка вышла из-за консоли с компьютером и протянула своему руководителю распечатку.

— Может быть, это не столь уж и важно; но вот что важно на самом деле, так это то, что я не могу понять, что же именно обнаружила. Если у вас есть время, прошу вас, взгляните на результаты этих анализов крови.

Доктор Брайт нахмурилась, глядя на лист бумаги.

— Сформировавшиеся элементы составляют шестьдесят процентов всей крови, это слишком высокая концентрация. Содержание белков в плазме — двенадцать процентов, тоже слишком много. Органические питательные растворы… — Она подняла взгляд. — Кэтрин, что

это

такое?

Та качнула головой.

— Если вы ознакомитесь с остальным…

Хотя она намеревалась потребовать немедленного объяснения, уважение к необыкновенным способностям своей аспирантки, возможность манипулирования гениальным даром молодой женщины все же составляли главный компонент ее планов на будущее, и так было с самого начала, а потому доктор Брайт продолжила изучение распечатки.

— Десять миллионов красных кровяных телец на кубический миллиметр крови? Это вдвое превышает человеческую норму. — Брови доктора Брайт все теснее смыкались, но мере того как она продолжала: — Если эти данные в отношении гемоглобина не ошибочны…

— Они абсолютно верны.

— В таком случае повторяю: что

все это

значит? — Доктор Брайт подчеркнула свой вопрос, возвращая Кэтрин распечатку. — Пытаешься рассмотреть кровь с такими свойствами в качестве альтернативы питательного раствора?

— Нет, разумеется, хотя… — Глаза девушки заблестели, на бледных щеках вспыхнули два алых пятна.

Доктор Брайт знала, чем было вызвано это явление, но у нее не было времени дать возможность своей аспирантке сформулировать зарождающуюся идею. Она была вынуждена отложить важное совещание, на котором утверждалось расписание экзаменов, завершающих семестр, чтобы прийти в лабораторию, и не собиралась повторять подобное в дальнейшем.

— Об этом поразмыслишь позже, Ну так, я жду.

— Хорошо. К нам… — Кэтрин глубоко вдохнула и разгладила руками полы лабораторного халата. Она еще даже не начала рассматривать возможности экспериментального применения того, что внезапно раскрылось перед нею. Ведь именно способность предвидеть скрытые возможности, как она всегда с восхищением думала, сделало из доктора Брайт блестящего ученого. — У нас в лаборатории прошлой ночью появился незваный гость.

— Что?!

Девушка моргнула, удивленная резкостью голоса.

— Сюда случайно зашел какой-то человек. Но опасаться нечего. Номер девять уже о нем позаботился.

— Номер девять о нем уже позаботился? — Доктор Брайт внезапно обнаружила, что окружающий ее мир определенно приобретает какие-то совершенно неожиданные черты. С отвращением она взглянула в дальний конец лаборатории, где у стены молча сидели номер девять и Марджо… то есть, она хотела сказать, номер десять. — Тем же способом, посредством которого он… оно позаботилось и о том мальчишке?

— Вовсе нет! Он схватил этого пришельца, руководствуясь лишь самыми простыми инструкциями. Хотя уже нет сомнений, что номер девять способен мыслить самостоятельно. Жаль, у меня не было времени сегодня утром снять новую энцефалограмму.

— Кэтрин, я уверена, это потрясающе, но кто все-таки сюда явился? И что ты с ним сделала?

— Я поместила его в герметичный бокс, где раньше находился номер восемь.

— И он все еще там?

— Да. Сначала жутко стучал, отвлекал мое внимание, было очень трудно работать, ведь я осталась одна, но с восходом солнца он успокоился.