Хроники Ламмеры: Летучий Фрегат

Когда роковой день настал, Ракеш Али вместе со своей свитой и родственниками собрались в трапезном зале и распивали за длинным столом изысканное вино и ели разнообразные блюда и фрукты, пока совсем исхудалая Масума отсиживалась в комнате для прислуги, а Малика, как ни в чём не бывало, появилась перед ними и заботливо спросила мужа, что бы он хотел получить от неё:

— Дорогой господин, желаете ли принять ванну? Или же у вас кончается выпивка? Я могу принести особое блюдо, если понадобится. — спокойно смогла сказать эти слова Малика, понимая, что этот день её терпения станет последним.

— Пускай сюда зайдут музыканты и мои грудастые красавицы, да поживей! — ответил Ракеш, доедая кусок свинины, пока его выбор с одобрением провожали низкими шутками родственники, собравшиеся за одним столом.

— Конечно-конечно! Как пожелаете! — ответила наигранно Малика, после чего сверкая пятками ринулась ко входной двери.

— Пошевеливайся, не видишь, мои друзья тут скучают, курица тупая! — подгонял Ракеш, после чего такие же как он свиньи залились смехом, но продолжали есть.

— Постой, Ракеш, я же совсем забыла… — слова Малики окончились гробовой тишиной и щелчком замочной скважины — никто не зайдёт в эту комнату. — Сегодня никто не придёт за тобой, мерзкое отродье. — сверлила спокойным, но хищным взглядом Малика озлобленного Ракеша, чьи слова после всего этого перестали сопровождаться довольным смехом друзей.

— Что ты такое несёшь, сука?! — ударил с грохотом кулаком по столу, но Малика не отводила глаз с разъярённого, но немного напуганного Ракеша. — Ты хоть знаешь, с кем говоришь? Я здесь власть, я твой Царь и Бог, а ты никто, ясно тебе, тупая дажва?! — взорвался Ракеш, ведь с самого начала своего правления он был полностью уверен в том, что никто не может с ним сравниться, но сначала он стал проигрывать в войне с Эксодием, а теперь ему дерзит жена.

— Оу! — положила руку на грудь Малика, сделав вид, будто испугалась. — И что же вы сделаете? Что же? — уподоблялась моментом своей мести, начав давить на Ракеша, медленно приближаясь к длинному столу и не отводя от мужа глаз. — Вцепишься жирными руками в своё запотевшее кресло… — начала грубо отвечать на свой же вопрос, с каждым предложением всё пронзительнее и увереннее колоть словами мужа, понимая, что Ракеш сейчас осознаёт свою беспомощность, когда рядом нет телохранителей. — …спрячешься за спиной мамелюков, закричишь: "Спасите! Спасите!", понимая, что голос маленького, жалкого и гнусного узурпатора ничего не весит. Все твои друзья — пар, что растворится в тот же момент, когда твоя власть и деньги иссякнут. И когда Эксодий окажется у твоих ворот, ты прибежишь на помощь ко мне, любящей жёнушке, которую ты унизил своим покушением на престол и запер в комнате для прислуги, но она не поможет — нет! — к этому моменту всю комнату наполнила тихая гробовая мелодия отчаяния, словно в сердца всех присутствующих медленно вонзали и втаскивали иглу, что каждый раз задевала и наматывала на себя новый нерв. Ракешу будто стало нечем дышать, и тот грязными руками вцепился в ножки стула, словно боялся провалиться на месте. — Жёнушка подаст лишь одно блюдо, и блюдо то с гнильцой — твоя никчёмная голова!

Для Ракеша эти слова окончились резко, как и его жизнь на лезвии ножа, что стекала каплями крови по столовому прибору из шеи — ровно так же, как и опущенные, будто кланяющиеся головы мёртвых друзей султана.

Малика освободила главное место, скинув тело на пол, после чего пошла к комнате для прислуги и оттуда привела в трапезный зал Масуму, что взволнованно присела за стол под тёплые слова внучки, что заботливо усаживала бабушку и подносила к её рукам столовые приборы.

— Разве я могу сесть с ними, что же ты, Малика? — взволнованно и со смущением говорила слепая Масума.

— Нет, бабушка, не ты сядешь с ними, а они сядут с тобой. — уверенно ответила Малика.

— Постой, что за запах? — испугалась Масума, ощутив рядом с собой людей, чьи малые капли войдерума будто испарялись, пока в воздухе витал запах свежей крови.

— Не беспокойся, бабушка Масума, они всегда так пахли… — с облегчением сказала Малика, после чего ушла ко входной двери, чтобы начинать избавляться от трупов, но, отперев дверцу, за ней внезапно оказался посол, случайно увидевший, что позади императрицы знать с перерезанными глотками.

— Нет… — не мог поверить молодой посол, заметив позади тело мёртвого Ракеша Али. — Я всё расскажу людям, они должны знать!.. Убийца! — нервно, с дрожащими ногами сказал юнец, видя перед собой уверенную высокую Малику.