Хроники майора Корсакова. Том 3. Книга первая

Рябова мы тогда в кабинете не застали. С утра пораньше он отправился на совещание к начальнику Управления. Сдали камеру под расписку секретарше полковника Клавдии Богатыревой, воспряли духом (сейчас домой, в «люлю», и спать, спать, спать!!!). Но едва мы собрались откланяться да улизнуть по-тихому, капитан в юбке разбила наши надежды в пух и прах.

– Шеф приказал вам обоим обязательно дождаться его возвращения! – твердо заявила она.

– Кла-а-авочка! Да мы ж с ног валимся, – заныл я. – Того гляди, помрем от усталости!

– Идите в комнату отдыха сотрудников, – отрезала Богатырева и, склонившись к моему уху, жарко шепнула: – Были бы мы с тобой одни, да не на службе, я бы тебя быстро оживила! Ты бы хотел, а?!

В ответ я лишь досадливо вздохнул: «мол, только тебя не хватало для полного счастья!», чем, несомненно, обидел Клаву, отношения с которой у нас частенько выходили за рамки служебных (см. «Карта смерти»). Проигнорировав ревнивый всполох в ее глазах (женщины, если их не очень жаждут, почему-то сразу подозревают наличие юной любовницы – «Соски! Шлюхи! Дешевки вшивой!!!»), я вместе с Костей прошел в комнату отдыха на третий этаж. Прилег на обитый кожзаменителем топчан и моментально отрубился. Снилась, как обычно, всякая гадость: трупы, плавающие в собственной крови, перерезанные глотки, разнесенные пулями черепа с вытекающими мозгами… А под конец я увидел роскошно украшенный зал с золотым троном, на котором восседал рогатый, облепленный слизью урод с выпученными глазами без зрачков. По залу чинно прогуливались огромные псы (в основном доги), обезьяны и козлы на задних лапах. Животные были одеты в длинные черные фраки (но без штанов), и каждый держал под локоток обнаженную красавицу с тремя огненными шестерками на лбу. Воздух пропах зверинцем. Затем ударили литавры. Урод на троне разинул зубастую пасть, собрался произнести речь, но тут вдруг началось землетрясение, и я открыл глаза. Над топчаном склонился полковник Рябов и тряс меня за плечо, а за спиной у него стоял Кирилл Альбертович Ильин. И он – тут я усиленно протер глаза и встряхнул головой… Он ничуть не напоминал «жертву сурового монастырского устава, строгого поста и круглосуточных молитв до полного изнеможения». Ильин действительно похудел, но не отощал, а просто сбросил старческую обрюзглость. Был бодр, свеж, румян и помолодел лет на десять.

– Ох, и ни фига себе! – пробормотал я. – Вас прямо не узнать, Кирилл Альбертович! Вы буквально…

– Комплименты потом, – перебил полковник и, сурово сдвинув брови, обратился ко мне и к тоже разбуженному и не менее ошалевшему Сибирцеву: – Вы, молодые люди, за кого меня держите?! За морального урода? За извращенца?! Одновременно с записью наркодопроса подсунули начальнику порнуху. Причем столь отвратительную, что меня чуть не вытошнило! Если вы хотели таким образом выслужиться, то…

– Хватить шутковать, Владимир Анатольевич, – живо вмешался Ильин. – Эта порнуха (и впрямь паскудная) тем не менее – самое ценное из того, что они добыли минувшей ночью.

– ??!

– На DVD-диске, помимо допроса господина Лисянского, записан недавно отснятый порнофильм. А в нем в качестве главной героини фигурирует одна ваша общая знакомая, которая теперь главная и единственная подозреваемая в жестоком убийстве отца и дочери Малышевых, – пояснил Альбертыч.

– Но когда… когда Вы успели?! – потрясенно пролепетал я.

– Я вернулся из монастыря вчера, ближе к вечеру. На сутки раньше, чем рассчитывал, – улыбнулся Ильин. – Ну и, дожидаясь вас обоих, просмотрел дела в полковничьем кабинете, сделал из них выписки, провел некоторые параллели и практически приблизился к разгадке тайны. Однако ваша кассета сыграла решающую роль.

– Просмотрели… ВСЕ?! – задохнулся я. – Быть того не может!

– А чего тут такого особенного? – в свою очередь, удивился он. – От «зеленого змия» избавился. Теперь энергии хоть отбавляй! Впрочем, хватит болтать. Пойдемте на просмотр…

* * *

Сперва пышноволосая красавица совокуплялась с двумя типами в кожаных масках. (Не менее пятнадцати минут. В разных позах, и в достаточно жестком варианте.)

– Вы слабаки! – когда «маски» насытились, презрительно сплюнула она. – От ваших жалких отростков ни капли удовлетворения. Пшли вон! – Пнув каждого в голый зад («маски» покорно уползли из кадра), она воздела руки к потолку и диким голосом закричала: – О великий Люцифер! Дай твоей верной рабе настоящих самцов, а не этих (тут она грубо и пошло выразилась).

– Хорошо, – произнес за кадром тяжелый бас. – Будь по-твоему!

Последующие десять минут красотку усердно «пользовали» накачанные возбудителем дог и павиан. (Подробности описывать не буду, противно!).