Хроники майора Корсакова. Том 4. Книга вторая

…Поворочавшись в постели, я понял – заснуть по новой не удастся, но вставать поленился. И от нечего делать стал мысленно перелистывать досье Гомолова: «…родился в 1958 году в городе «…» Н-ской области. Отец, Г'oмолов Вадим Авдеевич (он же Гом'oсов), – секретарь парткома на крупном предприятии по производству сельскохозяйственных удобрений. Мать, Гомолова Эмма Артуровна (урожденная Манукян), – домохозяйка… С юных лет проявлял незаурядные способности к живописи, обучался в различных изостудиях… Сразу после средней школы поступил в Н-ский университет (при помощи отцовских покровителей)…

…Потом работал на радио… Одновременно много и успешно играл на бегах…

…В 1983 году (при поддержке тех же покровителей) стал членом Союза художников СССР…

…С началом перестройки принялся активно спекулировать антиквариатом. В первую очередь иконами и церковной утварью. Быстро разбогател…

…Всегда комплексовал по поводу собственного происхождения, так как предки его по отцовской линии представляли собой целую династию золотарей. В связи с этим он подкупил одного из сотрудников ЦГАДА, который состряпал ему фальшивую дворянскую родословную, дескать, «Род сей ведет начало от опричника Гомолы, отличившегося воинской доблестью»… Армянское происхождение матери почему-то тщательно скрывает и утверждает, будто Эмма Артуровна – потомственная русская интеллигентка с немецкой примесью. (На самом же деле ее предки пасли овец.) Крайне невоздержан в еде, в питье и в других плотских удовольствиях. Неоднократно заявлял, что «гению» (каковым несомненно себя считает) «дозволено все!»… Любит порассуждать о высоких материях и с жаром поспорить на любую сложную тему, хотя образован поверхностно. Начитанностью и эрудированностью не отличается… В университете с трудом «тянул» на тройки и не был отчислен за неуспеваемость лишь благодаря вышеуказанной протекции…

…Постоянно навязывается к знакомым с мелкими подарками и услугами, за которые потом неустанно попрекает. (Если перед ним не лебезят и не величают «благодетелем».) Причем людей небогатых (или, по его мнению, неопасных) попрекает в глаза, а прочих – заочно и без лишних свидетелей… Склонен к вспышкам бешенства по пустякам, но только с теми, кого не боится. Возможно, это и послужило причиной бегства жены «Ляли» (по паспорту Ольги Гомоловой)… В глубине души отъявленный трус. В процессе вербовки рыдал как женщина и несколько раз обмочился. Ползал на коленях перед вербовщиком, целовал ему ботинки и умолял: «Не погубите!!!» Обладает непомерной гордыней и буйной фантазией. Чрезвычайно кичится своей поддельной родословной и, похоже, уже сам считает ее настоящей…

…Законченный лицемер. Перед теми, кого опасается (по каким-либо причинам), способен притвориться милейшим человеком. Но при первой же возможности подстроит им крупную пакость…

…Как художник достаточно одарен. Но, к сожалению, «зарыл талант в землю» в погоне за наживой… Последние известные работы С.В. Гомолова (двенадцать акварелей, посвященных временам года) созданы им в 2000 году. Работы хорошие, оригинальные, написаны в манере экспрессионизма, однако (по заключению экспертов) они же свидетельствуют о том, что автор страдает легкой формой шизофрении…»

– Давно не спишь? – послышался хриплый спросонья голос Игоря.

– Минут десять-пятнадцать. Досье Гомолова припоминаю, – отозвался я.

– Ну и?!

– Типчик еще тот! Но твоей ненависти он не стоит. Обыкновенный кусок гуано!

– Судя по досье, да, – согласился полковник. – Но… хотя пес с ним! Интуицию к делу не подошьешь!

– И что она тебе подсказывает? – заинтересовался я.

– То, что грязи в нем гораздо больше, чем известно нашему начальству.

– А чуть конкретнее?

– Не могу пока сказать. Разберемся со временем, – проворчал Середа, с хрустом потянулся и предложил: – Если хочешь в ванную, то иди первым. Я там надолго засяду…

Выбравшись из постели, я умылся, почистил зубы, сполоснулся под душем, оделся и, уступив место напарнику, собрался включить электроплитку. В следующее мгновение в дверь тихо, воровато поскреблись. Открыв ее, я увидел в коридоре Гомолова: всклоченного, растрепанного, с глазами, полными ужаса.

– Господин полковник… помогите! – тряся вывернутыми губами, пролепетал он. – В доме… в доме злоумышленники! Бахтияр убит!!!…

Глава II

– Сколько их?! – опередил мои вопросы выскочивший из ванной Середа в спортивном костюме.

– К-кажется, ч-четверо. Г-г-де н-не зн-наю. – Сергея Вадимовича вдруг одолела судорожная икота.

– Как же ты спасся? Узбек им явно без надобности! – Игорь достал из сумки пистолет с глушителем.

Ответить Гомолов не успел. В конце коридора мелькнула чья-то тень, и я рывком втянул антиквара в комнату. Как оказалось – очень своевременно.

– Фь-ють… фь-ють… фь-ють. – Характерно просвистело за открытой дверью. Там, где только что находились его ноги. Липовый аристократ издал громкий, неприличный звук.

– В сортир, падла! Там усирайся! – коброй прошипел полковник и тычком кулака в жирный затылок направил Гомолова в нужном направлении.