Хроники майора Корсакова. Том 4. Книга вторая

Флуг. Могу рекомендовать этого человека. Полагаю, он может быть очень полезен для разведок неприятеля при условии строгого надзора за ним. В пользу этого могу привести следующие соображения. Он заявляет, что может свободно проникнуть через японские передовые посты и доставить какие угодно сведения. Полагаю, что он мог бы быть весьма полезен для того, чтобы узнать о силах японцев, высадившихся у Бицзыво. Хоть он и двойной агент, несомненно, но так как он находится вполне в наших руках и по отношению к нему могут быть приняты какие угодно меры наблюдения и предосторожности, вплоть до завязывания глаз, то присутствие его в нашей армии не будет опасно. Между тем он может доставить нам весьма ценные сведения. Так вот, считает ли Его Превосходительство, чтобы я отправил этого человека в его распоряжение?

Харкевич. Считаю очень полезным! Насколько мне известно, Командующий армией высказывал мнение, что при соблюдении осторожности им можно было бы с успехом воспользоваться.

Флуг. Я сам такого же мнения, но все-таки считаю необходимым спросить предварительно разрешения Наместника, что могу сделать завтра утром. После чего дам окончательный ответ. И должен предупредить, что он (Гидис) из европейских языков говорит только по-английски.

Харкевич. Будем ожидать Вашей телеграммы. И, в утвердительном случае, в котором часу его встретить?

Флуг. Это трудно определить, в котором часу я пришлю его под конвоем. Старший конвойный явится к Его Превосходительству и доложит.

Харкевич. Не имеет ли еще что сказать Его Превосходительство или спросить меня, так как я могу отлучиться на позиции?

Флуг. Прошу отправить его в разведывательное отделение к подполковнику Люпову. Затем я прошу, чтобы для него какое-нибудь помещение было.

Харкевич. Хорошо. До свидания…

… – И в наши дни происходит то же самое! – печально вздохнул я. – Высокое начальство по-прежнему душит в зародыше логичные и разумные инициативы подчиненных. В 1904 году капитан Едрихин разоблачил опасного вражеского шпиона, а начальник полевого штаба Наместника отдал приказ о его аресте. «Внизу» и на среднем уровне сработали четко, грамотно. Но… вмешался Наместник Алексеев, вероятно возомнивший себя асом разведки – «Не трогать! Он может быть полезен!»

И англоязычного португальца (странное сочетание для тех времен!) не только оставляют на свободе, но и привлекают к активной разведдеятельности в пользу русской армии…

…В марте 1995 года наша РДГ под командованием лейтенанта Серебрякова разгромила базу известного полевого командира Алхана Бекмурзаева, а самого его взяла в плен. С начала войны прошло не так много времени, но «доблестный джигит» Алхан уже успел прославиться как один из кровавейших главарей мятежников. Его «орлы» зверски пытали русских пленных, распинали их на крестах, рвали на части бронетранспортерами, заживо отрезали головы… Означенные «подвиги» они записывали на видеокамеру и подбрасывали кассеты на федеральные блокпосты. Мы тогда как паиньки сдали Бекмурзаева родному начальству, не сомневаясь – злодей получит по заслугам. И… жестоко просчитались! Кто-то из высших чинов ГРУ мудро рассудил – «Он может быть полезен в качестве агента»… (Точь-в-точь как Наместник Алексеев девяносто с лишним лет назад!)…

…И вурдалака-Алхана выпустили на свободу. Уж не знаю как насчет разведданных, но урон российской армии этот «агент» нанес колоссальный! Спустя полгода после его «вербовки» количество жизней наших солдат, загубленных отрядом Бекмурзаева, перевалило за две тысячи. Число садистских видеокассет, подбрасываемых на блокпосты, увеличилось раз в пять. А к прежним способам истязаний славный Алхан добавил групповое мужеложество (до смерти) и поджаривание пацанов на медленном огне. Участвовал он и в налете Басаева на Буденовск, где также отличился варварской жестокостью…В следующий раз судьба свела нас ближе к концу войны. (Незадолго до гибели Серебрякова.) Наша РДГ вновь «накрыла» его лагерь (на сей раз в горах). И Алхан вторично попал в плен. Но теперь мы стали гораздо умнее и решили не беспокоить мудрое начальство. Бекмурзаеву свернули шею и сбросили труп в пропасть. Дескать, сам свалился, по неосторожности…

Глава II