Хроники Мастера Ли и Десятого Быка. Трилогия (ЛП)

Трактирщик Ту, частично бывший в нашем мире, а частично в следующем, внезапно сосредоточился на нашем. – Мать? Гонки Драконов? – прошептал он. – Мать – это то же самое, что т'у, голова, то есть капитан лодки. Мать стоит на высоком носу и отдает команды длинными шарфами, но ты должен понимать, что Купеческая Гильдия из Кантона предлагает всем рангам дополнительное блюдо фо си у, « зажаренная рыба-свинья», которое действительно имеет вкус молочного поросенка, но смертельно, если приготовить его с брокколи.

– Трактирщик Ту, следующее слово – «трава», – терпеливо сказал Мастер Ли.

– Трава – это к'и, шарфы, которые использует мать, чтобы подавать команды. Они зеленые, с белым кончиком, и похожи на высокую траву, веющую на ветру, и в Шанхае гильдии добавляют селедку, которая называется «самая старшая сестра маленького отца» и–

– «Братья», Трактирщик Ту, следующее слово – «братья».

– Братья, о, да. Их восемь. Четыре перед стеной, четыре за. Загребной устанавливает темп, на их головах банданы,[97] на рукоятках весел – красные ленточки, и в Шанхае едят кефаль с длинными плавниками, называя ее «лошадь-друг-господин-рыба» и–

– Трактирщик Ту, ты говорил о стене. Что это? – спросил Мастер Ли.

– Стена – возвышение в центре лодки, где сидит барабанщик, который видит команды матери и передает их, ударяя в барабан, – прошептал трактирщик.

Он быстро слабел. Мастер Ли крикнул прямо ему в ухо. – Я думаю, что здесь используется географическая система у цзин, так что «поле» – это восток, «конюшня» – запад, но я ничего не знаю о козле! – проорал мудрец. – Что… такое… козел?

Я думал, что Трактирщик Ту мертв, но внезапно его глаза открылись. Глядя на небо ясным взором, он твердо, как будто читая лекцию, сказал.

– Шао, рулевого, всегда называли козлом по двум причинам. Во первых, сражаясь с рулевым веслом, он бьется головой чуть ли не о всю корму, а во вторых в случае неудачи на него обрушится весь позор. Козел – профессиональный гребец, которого нанимают на время гонок. Никакой любитель не в состоянии справиться с толстым куском дерева длиной в сорок чи и весом двадцать даней. Точно так же, как никакой любитель не в состоянии приготовить для Вьетнамской Гильдии дополнительное блюдо из губ сян-сяна, то есть гиббона, которого надо варить в пиве, сделанном из сока пальмовых орехов.

Его глаза широко раскрылись, как если бы он увидел что-то, невидимое живым. Тело выгнулось дугой, и Трактирщик Шестой Степени Ту скользнул в воду, не выпуская из рук мертвого офицера. Вода скрыла их с головой и они исчезли. На поверхности появилось несколько розовых пузырей, потом большое красное пятно, которое медленно расплылось; красная струйка потекла в сторону огромной корзины для подъема воды.

– Прощай, Трактирщик, – нежно сказал Мастер Ли и бурлящая вода ответила «Бурп… Бурп… Бурп.»

Двадцать третья глава

Больше солдат мы не повстречали, и Мастер Ли направился к одной из лестниц, которая должна была привести нас к сараю садовника. Я подхватил старика на спину и понес вверх, но когда мы оказались на поверхности, рядом с бассейном, в который колесо сбрасывало воду, то просто не поверили своим глазам. Лично мне показалось, что день прошел и уже вечер, но нет, был ранний полдень, но какой! Желтый Ветер, по видимому, решил стереть Пекин с лица земли: по улицам плясали вихри, поднимая в воздух тучи обломков. Разорванная парусина, вырванные тростники, расколотые стволы бамбука, грязь и мертвые крысы грязными снежинками кружились над домами, взвиваясь то вверх, то вниз. Песок бил в лицо. Ветер выл как стая волков и носился между элегантными дворцами, с шипением ударяя по ним сорванными с крыш черепицами и сухими листьями. Пена от ударов миллиардов крошечных песчинок покрыла всю Золотой Речку, а солнце, неясно видневшееся из-за дымки, распухло и стало красным, как кровь. Ряды стервятников сидели без движения на башнях и парапетах, их черные силуэты резко выделялись на фоне горящего неба.

– Огонь-небо, – пробормотал Мастер Ли мне на ухо. – То, что случилось однажды, произойдет дважды, даже если это Смерть Призрак Птица Лодка Дождь Гонка. Бык, Золотая Речка – быстрейшая дорога во двор евнухов, так что ищи плот и шест.

Я заострил садовыми ножницами конец длинного бамбукового шеста, сорвал большую деревянную дверь сарая и опустил ее на воду. Импровизированный плот легко выдержал наш вес, я оттолкнулся шестом и мы выплыли на середину потока.