Хроники мертвого города (СИ)

Вылетев из - за угла я набросился на обладателя мерзкого голоса, схватив его за воротник безрукавки и прижал к шее ниже уха лезвие. За моей спиной нарисовался Миша, держа на мушке второго бойца, который не успел среагировать и медленно поднимал руки.

- Значит, женщин любите насиловать? - голосом, полным злобы, прорычал я, поедая глазами молодого шкета лет двадцати. Взгляд его был полон ужаса, парня не хило затрясло.

В конце пролета из помещения вышел мужик, застёгивая ширинку. Увидев, как его подельников держат на мушке, схватился за пистолет, торчавший из - за ремня штанов.

Сухой щелчок справа. Пуля, пробив поднятую ладонь Мишиного заложника, прошла сквозь шею мужика с пистолетом, который он уронил, плюхнувшись на задницу и, примкнув спиной к стене, пытаясь остановить рукой кровь, ручьями вытекающую из горла.

Тип с пробитой ладонью посмотрел на рану и, открыв рот и набрав воздуха в лёгкие, чтобы заорать, получил прикладом в висок, свалившись мне под ноги. Падение его сопровождалось звуком, словно ладошкой шлёпнули по луже. Я посмотрел вниз и убедился в почти верной ассоциации.

Лужа растеклась от ног парня, которого я держал за воротник с ножом возле горла. На его светлых джинсах ширилось тёмное пятно.

Убрав лезвие от шеи, я опустил руку с ножом. "Эх, душа моя широкая", пронеслось в моей голове и от аперкота парень свалился в глубокий нокаут в свою же лужу. Прибить бы гада, да в меру своего возраста он вряд ли ещё способен осознать свои поступки и их последствия.

Руки шакалов стянули за спиной их же ремнями, собрав оружие, двинулись по коридору. Отворив первую дверь, нас уставились шесть пар испуганных глаз пленников, жавшихся по углам. Бедняги изголодали и исхудали, в тусклом свете лампы я разглядел синяки на их лицах.

- Стас?! - воскликнул женский голос, полный мольбы и надежды, - Это правда ты?

Поднялась из угла женщина, до этого прижимая к себе мальчугана лет семи, и поковыляла ко мне, хромая на левую ногу, протянув ко мне руки. Крепко стиснув меня в объятиях, я убрал прядь с её опухшего лица и узнал Марину, нашу заведующую складом. Приобняв её одной рукой, я обратил взгляд к остальным пленным, разглядывая каждое лицо в поиске Анютки:

- Собирайтесь, мы уходим. Только без шума.

Пленники зашуршали одеждами, поднимаясь и не веря счастью, концу мучений. Миша наставлял, чтобы они делали то же самое, что и он, шли не отставая, не болтая. Никто не возражал. Единственное, чего желали спасённые - вернуться домой, к прежней жизни, избавиться от рабства "шакалов".

Разведчик увёл в подвалы первую толпу и вернулся. Тем временем я собрал вторую группу, успокаивая, утешая, наставляя. Во второй комнате, не найдя дочери, волнение моё стало нарастать.

В третьей, последней, двери, находилась лишь одна девушка. Я узнал её - с ней покойный Рома Тип собирался завести детей и построить семью.

Выглядела она кошмарно: полуголое тело покрывали синяки и ссадины. На её пустом, ничего не выражающем лице, был размазан макияж, тени текли по лицу и высохли вместе со слезами. Было похоже на то, что перед насилием бедняжку заставляли краситься, хоть её милое личико в этом не нуждалось.

Помню её детский наивный взгляд, как раньше она улыбалась любой мелочи и краснела от услышанной непристойности. Сейчас это была маска безразличия. Из-под опухших век сквозь меня смотрели глаза, казалось, в глубокой отрешённости от мира, не узнавая старого знакомого.

Моё сердце сжалось в тиски, от хрупкости её тела, покрытого синяками, от красивого личика, изуродованного этими мразями, хотелось заплакать от бессилия.

Тонкие брови девушки слегка приподнялись. Наконец-то она меня узнала. Плавно поднявшись с пола, она ветерком пролетела мимо меня, прошептав "Спасибо" и, босыми ногами пошла по коридору.

Дойдя до связанных отморозков, она остановилась и с лебединой грацией села на колени. Её тоненькие пальцы утонули в волосах молодого парня, гладя его по голове. От прикосновений он открыл глаза и уставился на неё, сидящую на холодном полу в одной лишь белой майке. Мельком взглянув на меня, стоящего возле трупа его товарища с недоумением на лице, перевёл взгляд на нежное создание рядом с собой.

Достав из его голинища обоюдоострый кинжал, плавным движением она провела лезвием по его горлу, от уха до уха. Парень забулькал, его кровь брызнула на белую майку девчонки, попав на лицо мелкими брызгами. Встретившись взглядом со вторым, пришедшим в себя и наблюдавшим картину лёжа на боку, она подползла к нему.

- Нет, не надо, - замотал головой, градом слезы потекли из его глаз, - Прошу тебя, пожалуйста, прости меня!

- Я тебя прощаю, - нежно поцеловала она его в губы и искренне улыбнулась.

Нож медленно вошёл в живот шакала и также медленно вышел. Потом снова, и снова, и снова. А она смотрела ему в глаза и улыбалась, протыкая его в двадцатый раз всё так же медленно и не спеша. С той же умиротворённой улыбкой она взглянула на меня, прошептав одними губами ещё одно "Спасибо", и засадила себе нож под левой грудью.