Хроники Мидгарда. Нуб детектед

— Пока тихо. Купцы рассказывали, что было сражение дакийцев со сторожевиками Кезона.

— Дакийцев?! Они же под его властью!

— Всего лишь данники. Сама не понимаю. Тьфу, напугал! — Это мой кот подполз ближе и коснулся ее ноги теплым шерстяным боком.

Фалх (так я его и назвал) под столом переминался с лапы на лапу с таким видом, будто выполнял ответственную работу.

— Это животное за собой потащишь? — Юстина брезгливо отодвинула тушку Фалха носком своей сандалии.

— Не думал пока. А это нормально, что дикий необразованный зверик, выскочивший прямиком из джунглей, так бегает за хозяином и ведет себя, словно домашний Барсик? — Я протянул руку и почесал манула за ухом. Тот немедленно заурчал на несколько тонов выше.

— Ненормально. Совсем ненормально, — покачала головой Юстина, не спуская с него глаз. — Ты присмотрись к нему. К коту своему.

Кондратий вновь наполнил бокалы каким-то новым зеленоватым вином, все протянули руки и чокнулись.

Расходились далеко за полночь. Старого морского волка сильно штормило, Калипсо решительно взяла его на свой буксир и потащила к ожидавшему ее паланкину с затейливым резным гербом на дверцах. Мы остались вдвоем с Юстиной.

— Прогуляемся? — предложила она.

— Отличная идея, — брякнул я сквозь легкий шум в голове.

Ночная прохлада уже предъявила свои права и накрыла город легким ветреным покрывалом.

— Ты где остановился? — поинтересовалась Юстина.

Я был вынужден признаться, что пока не снял постоянной квартиры и довольствуюсь ночлегами в портовых хоспитумах или тавернах с комнатами для сдачи посетителям.

— Понятно, — констатировала она и, продев тонкую, но сильную ручку в проем моего локтя, повлекла меня по направлению к набережной.

Улицы словно вымерли. Пару раз нам попадались какие-то оборванцы, выглядывавшие из подворотен, но при нашем виде мгновенно прятавшиеся обратно. Один раз мы разминулись с ночным патрулем Веймаров. Три воина в легких доспехах с мечами на изготовку поприветствовали свою начальницу, да и меня заодно, римским жестом — вскидыванием правой руки, так раздражавшим Женьку, и продолжили обход. Мы долго стояли, любовались звездной россыпью на небе под шум бьющегося о портовый мол прибоя. И как-то незаметно поцеловались. Вернее, я понимал, что последует дальше, вроде все к этому и шло, должен был по идее напрячься, чтобы не допустить нежелательных последствий, но сто тонн романтики вокруг плюс ослабленный алкоголем самоконтроль сделали свое дело — и вот я уже сжимал в объятьях прекрасную амазонку, шипела морская пена, перекликались ночные птицы. Словом, все как положено. Потом мы шли куда-то кривыми улочками, периодически останавливаясь, обнимаясь и делая, в общем, все те вещи, которыми занимаются на свиданиях мальчики и девочки, причем с нарастающими страстью и горячностью. Я, признаться, раньше, окидывая взглядом налитую силой фигуру Юстины, не раз думал — а какова она в постели? Стыдиться тут нечего, мужчины задаются этим вопросом часто, и за ним не обязательно следует приготовление к штурму женского сердца. Я предполагал, что, будучи решительной дамочкой, она и в любви проявляет силу и требовательность, словом — берет инициативу в свои руки. Ничего подобного. Юстина оказалась мягкой как шелк, податливой как воск, очень женственной и ни капли не доминировала. Что еще больше затягивало и увлекало.

Мы подошли к дому, скрытому высоким забором с коваными элементами декора. Все пространство перед домом заливал свет, струящийся из высоких фонарей, в которых что-то горело с тихим шипением. На воротах красовался герб Веймаров — цельная золотая пластина с гравировкой. Юстина взялась за небольшой стальной молоточек, висевший на цепочке перед дверью, и стукнула им по прямоугольной бронзовой планке. Через минуту дверь распахнулась. Привратник в желтой тунике с кинжалом на поясе, отворивший ее, мгновенно исчез в темноте. Мы прошли внутрь. Перед домом, в небольшом дворике, также залитом светом ламп, был накрыт фуршетный столик — бутылка вина в ведерке со льдом, фрукты. Я плеснул вино в бокалы, и мы с Юстиной устроились рядом на широкой софе под шелковым балдахином. Звякнули кубками, выпили и снова потянулись друг к другу. Пояс «паллия» снялся очень легко. Я сбросил невесомое покрывало с тела Юстины и замер на секунду, пораженный изяществом и совершенством ее тела. Тела молодой прелестной женщины, достигшей пика расцвета своей красоты, но так и не перешагнувшей через него, трепещущего под моими руками в предвкушении наслаждения. Не знаю, давно ли у нее не было мужчины, но каждое мое касание действовало на нее как удар тока. Я подумал, что, наверное, служки сейчас смотрят на происходящее во все глаза. Словно отвечая моим мыслям, Юстина попросила:

— Пойдем в дом, — и нерешительно потянула обратно ткань своей одежды.