Хроники мёртвого моря

– Да вы что, мужики, – попытался отползти назад Хромов, – белены объелись! Не знаю, что вы против меня имеете, но посмотрите на мои часы. Я провалился сюда семнадцатого, так давайте, взгляните сами какой сегодня день.

– Как же, – дурашливо хихикнул «Эскулап», – обычные часы и вдруг на них день показан!

– На них всё указано, – Хромов был удивлён их реакцией на своё предложение до крайности и удивления своего не скрывал. И день, и месяц, и год. Записная книжка там же и адреса с телефонами.

После этих слов сухой, издевательский кашель смеха надолго повис над поляной.

– Что вы гогочите, – с досадой воскликнул майор, стараясь как-то сесть, – вон они с краю лежат, сами посмотрите, если не верите.

Смех стих не сразу.

– Это, что ли часы твои? – осторожно поднял гигант «Кассио» Хромова. Да, циферок здесь много всяких, – задумчиво повертел он их в толстенных пальцах, – а стрелок нет. Мне это непонятно.

– На пейджере посмотрите, если хотите, – не унимался Хромов, – там тоже часы вмонтированы! Да вы сами-то все, откуда здесь взялись? Я-то, понятное дело, попал сюда как бы случайно, – он замолчал на несколько секунд, и тем успокоил несколько сбившееся дыхание, – из прииска Индустриального перенёсся. А по вам тоже не видно, что вы здесь всю жизнь живёте! Тоже мне, следователи генеральной прокуратуры! Вы что не видите, что я в такой же беде, как и вы?

Ответом ему было гробовое молчание. И только минуту спустя, тот, кто давал ему питьё в пещере, как-то, несмело озираясь по сторонам, пропищал тонким, видимо некогда сорванным голоском: – Это не наш человек, «Комиссар». Не советский, – слышишь, что я говорю. Про пенжер какой-то толкует. А нет таких слов в русском-то языке. Как-никак, а я учителем словесности в сельской школе пять лет отработал. Не наш он, как есть, не наш! Русские слова просто некоторые выучил и нас обмануть хочет.

– Вы все в своём уме? – наконец сумел приподняться на локтях Илья. – О чём вы здесь толкуете? Ваш, не ваш. Главное, что сам я из России, как и вы. А насчёт того, что я советский или не советский, это большой вопрос, поскольку Советский Союз вот уже три года, как распался на части. А вы всё талдычите о том, кто тут советский, а кто нет.

Сказанная им короткая, но энергичная речь, казалось, повергла его собеседников в шок. Они некоторое время безмолвно переглядывались между собой, не решаясь ни прервать его, ни опровергнуть.

– Скажите, – продолжал наступать Хромов, – в каком году вы сюда попали? Молчите? Ну и молчите себе на здоровье, дикари обросшие! Я и так всё про вас знаю. Вы сюда провалились перед двадцатым июля одна тысяча сорокового года, – припомнил он дату на служебной записке, – правильно? Правильно! И было вас всего десять человек. Четверых съели что ли? А? Что рот закрыл, ты, «Комиссар» несуществующего государства?

Это было уже чересчур. Это было уже слишком. Гигант утробно взревел и одним прыжком подскочил к Илье. Он уже протянул к его горлу свои ручищи, как тот применил свой последний аргумент.

– А сейчас на дворе тысяча девятьсот девяносто четвёртый год идёт, – выпалил он прямо в лицо нависшего над ним гиганта, – понял, наконец!

– К-как, – растеряно замер тот, – что ты сказал?

– Что слышал, – огрызнулся Илья. – На Земле сейчас конец марта 1994-го года. Это абсолютно железный факт, который невозможно опровергнуть. Вот вам, для вящего подтверждения, – выхватил он из карманчика рубашки свёрнутый конвертиком листик отрывного календаря. Оторвал он его некогда чисто машинально, будучи в поселковой библиотеке и вспомнил о нём только сейчас. Вот ведь как бывает, – подумал он, дрожащими пальцами разворачивая бумажку, – элементарно завернул в него оторванную пуговицу, а сейчас как он сгодился для 100 %-го доказательства истинности моих слов.

Аборигены немедленно сгрудились вокруг Комиссара, осторожно взявшего поданный Ильёй листок.

1994 год. 12 фев-ра-ля. 11 фев-раля испол-ни-лось 100 лет со дня рож-дения В.В.Бианки, рус-ского писа-теля, автора зна-менитой «Лес-ной газе-ты»… – прочитал он по слогам и запинаясь.

Из глаз гиганта потекли явно неожиданные слёзы.

– Так давно не читал, – смешно шмыгнул он носом, – даже и как читать-то забыл, почти…

Затем все колонисты дружно, чуть ли не хором читали маленькую статейку об акционировании и требовали от Ильи, чтобы он объяснил им, что же это такое и как используется в народной жизни. Далее они подробно выяснили происхождение найденных у него предметов. И только потом, удовлетворив свой информационный голод по поводу вещей, приступили к изучению личности новоприбывшего. Хромов, естественно, рассказал о себе то, на что имел право. Обитатели заторможенной планеты, которую между собой они называли «Урх» тоже поведали о горестях и радостях своего существования. Говорили долго, но вскоре усталость взяла своё, и в какой-то момент Илья почувствовал, как у него начинают слипаться глаза.