Хроники миров. Изгнанники

– А ты просканируй. В общем, вот что мы имеем: малолетняя астранка, родившаяся и все это время жившая у циалов, до сих пор не знающая, кто она на самом деле. С какими-либо другими астранами, очевидно, не связана. Как и ее сестра, обладает всеми чувствами астранов, и, судя по всему, ментальная специализация. Какой уровень магии – не знаю. Что будем делать?

– Значит, полукровка? – спросил кто-то из собравшихся. – Как астранка она не выглядит.

– Именно.

Никто не успел ни слова сказать, как нагло вмешался первый Хранитель:

– Вот ты кусок идиота. За столько-то времени не смог распознать астрана.

Санхрейм ощутил резкий гнев и желание схватить меч у него под рукой, чтобы кинуться на наглого Хранителя, но сдержался и пояснил:

– Полукровки сколь угодно могут скрываться от нас: если они не используют магию, то их частицы вовсе не ощутимы, а энергия та же, что и от циалов.

– Пожалуй, я повторю вопрос: зачем ты ее сюда притащил? Можно было спокойно прикончить ее еще в том мире – из нас никто бы не обратил внимания.

– Так ты считаешь, что ее надо убить?

– Подумай, это самое милосердное решение. К людям вернуть мы не можем, учитывая ее возможное преобразование, а в астранском мире тем более: обстановка там сейчас очень неблагоприятная – те существа разделены на кланы и вечно воюют друг с другом, тогда как полукровка никогда не держала в руках оружия. Так что она все равно погибнет. Какой смысл?

– Кто еще считает так же – поднимите руку.

Леандра огляделась. М-да, руки подняло большинство. То, что говорил этот Хранитель выглядит вполне разумно, но что-то ей мешало проголосовать за убийство. Вот Ракель лежит на столе, совсем беспомощная, вряд ли понимая из происходящее. Глянув на полукровку, они встретились глазами и внезапно что-то произошло. В голове Леандры проснулась смелость неизвестной природы, смешанная с жалостью, и неожиданный порыв заставил ее встать.

– Я вижу, вы тут все решили?! – гневно прошипела она и ударила ладонью по столу, да так, что раздался резкий и громкий звук, эхом пронесшийся по пещере. – Да, я знаю, что мы обычно убиваем астранов, оказавшихся в циалском мире. Но здесь же совсем другое дело: те сами виноваты, что лезут, куда не следует, а она вообще ничего не знает. Несправедливо как-то выходит! Сколько тогда нам понадобится времени, чтоб начать убивать просто так? Давайте тогда уж перебьем всех живых существ – и никаких войн точно не будет. Мы, вот, верим в то, что реальность справедлива, так нам следует поступать так же.

Леандра перевела дух. Она не ожидала от себя такого, да и произошло все довольно быстро. Запал исчез, как и не бывало, оставив после себя лишь смущение, и теперь Хранительница пыталась понять, что на нее так повлияло. Тем не менее, на остальных Хранителей ее речь повлияла – они стали перешептываться, глядя на Леандру. Даже наглый Хранитель притих.

– И что ты предлагаешь? – не без интереса спросил Хранитель, сидящий напротив.

– Отправим в Астранкат. Пусть у нее будет шанс. Если она там не выживет, то уже мы не будем виноваты.

– Поднимите руку те, кто так считает! – крикнул Санхрейм. Удивительно, но руки поняли почти все. Что же заставило их изменить решение? Вероятно, то, что Леандра упомянула о справедливости, а, может быть, об их предназначении или реальности.

– Хорошо. Решение принято. Шайн. Совет окончен.

Как и предполагала Леандра, Ракель, лежа на столе, мало понимала из происходящего. Она находилась неизвестно где, неизвестно с кем, да еще и не знала, сколько прошло времени. Существа, похожие на людей, только со светящими волосами и глазами, говорили на непонятном языке, который она никогда прежде не слышала, поэтому понять смысл их разговора не представлялось возможным. Но зато к ней вернулась ее способность. И, что было удивительно, сейчас она смогла просканировать не только Леандру, но и старшего незнакомца, да и всех остальных сидящих тоже. Причем в этой пещере она могла сделать это куда проще, чем на поверхности, как будто ей там что-то мешало, а теперь источник помех не действовал. Санхрейм на самом деле ничего не чувствовал, а Леандра ощущала легкую жалость к ней. Что касается остальных, то большинство из них источали раздражение не только по отношению к ней, но и по отношению друг к другу. Так Ракель поняла, что сейчас они обсуждают ее, причем, судя по тону, этот разговор являлся важным.