Хроники мизантропа 2. Лесник

Младенец умер быстро… Только дернулось в короткой агонии крохотное тельце… без звука… Черный поднял вверх руки и начал заунывно повторять то, что говорит Оран, а в моих глазах стоят слезы…

Почему я до сих пор жив… Зачем я это вижу? Так не должно быть…

Сквозь слезы бессилия, я наблюдаю за продолжением действа… Вот второй из пятерки наклоняется и поднимает с земли сверток, в котором… Твою ж… Скрипят и так переломанные зубы, стираясь в крошево… Ребенок… Еще один…

Из моей глотки рвется вой, сбивая с ритма мага, заставляя его дрогнуть и отступить на шаг назад… Разум покидает меня окончательно… Перекинуться в тело зверя я не могу… Проверено…

Но… Не знаю почему, паралич с тела сошел, а ненависть полностью заглушает боль, терзающую мое тело. Боль в душе сильнее телесной. Обрывая сухожилия, напряжение в теле такое, что кажется я сейчас переломаю самому себе все кости, к которым крепятся вздувшиеся мышцы, медленно начинаю отрывать руки, выдирая металлические стержни, упершиеся крестообразными навершиями в мои предплечья…

Похоже такого не ожидает никто… Обескровленный, измученный, распятый… Я не знаю, почему до сих пор жив, но точно знаю, что сейчас… Прямо здесь… На этом алтаре… будут умирать…

Нет… Не люди… И не звери… Звери никогда не тронут детей своего вида… Даже подобрать определение не могу… Это гниль… Падаль…

Скрип выдираемых из камня штырей глушит все… Орана, продолжающего что-то быстро говорить на незнакомом наречии… Далекие раскаты грома… Шум падающего с неба дождя…

Мне удается это сделать… Я вырываю стрежни, которыми были прибиты руки… Тварь в черном, увидев, что мне удалось наполовину освободиться торопливо бьет ножом в грудь ребенка… Еще одно тельцо вздрагивает, чтобы навеки замереть…

Боли нет… только ярость… Рывком сажусь на алтаре… Нужно освободить ноги…

Арка портала позади меня, кажется усиливает свое свечение, после того, как умирает третий младенец… Сука… Они начинают торопиться… Ненависть… Во мне клокочет ненависть…

Наклоняюсь вперед, чтобы освободить ноги, наплевав на металл, торчащий из пробитых предплечий… Что-то твердое упирается мне в нижнюю часть ребер, мешая дотянуться до штырей в голенях… раздраженно хватаюсь за этот предмет…

Нож… Тот самый, что держал надо мной Оран… Короткий рывок и клинок вылезает из моего тела, на миг пронзив вспышкой боли…Но она тут же смывается волной ненависти… Некогда…

Короткий взмах и четвертый, уже было собравшийся умертвить свою жертву, хватается за горло, из которого торчит короткий клинок, роняя на землю ребенка… Черт… Надеюсь младенец пережил падение… Очень надеюсь…

Арка за моей спиной вновь вспыхивает и от него отделяется небольшое багровое облачко… Фиксирую боковым зрением, выдирая из ног штыри, которые тут же перехватываю на манер сабли…

Все ребятки… Допрыгались… Мое лицо расплывается в жуткой улыбке восставшего из ада демона… Теперь вы быстро не умрете…

На ходу запуская процесс частичной трансформации, делаю шаг к пятому из помощников Орана, застывшему неподвижно с опущенными вдоль тела руками… Самого Орана нигде не видно, но… Никуда он от меня не денется…

Взмах рукой и металлический штырь, отразив своей черной матовой поверхностью сверкнувшую молнию, с хлюпаньем входит в живот ближайшего из «черных»…

Глава 4

Шаг… Взмах рукой с зажатым в ней металлическим штырем. Целюсь в бедро, чтобы не убить сразу. Я же обещал… Нет, двоих пришлось валить наглухо быстро, но оно и понятно. Необходимо было спасать детей… Тех, кого не успели убить…

Я немного не адекватен, когда в бешенстве… Ну и в зверином обличье… Правда, полностью трансформироваться мне не удается — только нижние конечности и морду. Назвать лицом, даже у меня язык не поворачивается. Морда и есть… Оскаленная, с огромными клыками…

Надеюсь, тут зеркала по близости не окажется, а то сам себя испугаюсь… Израненный, истощенный. С головой неведомой зверушки… Весь в грязи и крови… Мда… Что-то я отвлекся…

То ли я слишком быстрый, то ли эти, сатанисты-ритуалисты медленные… Не знаю… Но на мою атаку никто даже среагировать не пытается. Трое из оставшихся на ногах…

А нет, извиняюсь, уже двое… Третий, получив в бедро острой железякой, быстренько принял горизонтальное положение и начал кататься по земле, завывая от боли, так, что с деревьев, на окраине поляны кажется иголки начали сыпаться…

Злорадно улыбаюсь — это не младенцев убивать… Да и это он думает что ему больно… Не… Больно ему будет, когда я более плотно займусь его тушкой, а пока…

Шаг. Разворот корпуса и удар наотмашь предплечьем, из которого торчит острый конец штыря. Эх… Немного промахнулся… Хотел в плечевой сустав сверху, но человек, до последнего стоявший неподвижно, дергается в сторону и удар приходится точно в висок… Жаль… Прямо скажу… Очень жаль…

Чересчур легкая смерть… Остался последний… Точнее первый. Тот, который и начал этот жуткий процесс убийства беззащитных детей…Надо бы его живьем взять…

Ээээ… Дружище, ты чего это тут железяками размахался?