Хроники Могота

Что ж, Могот, я вижу ты вновь делаешь успехи на своем пути нашего общего неминуемого торжества. Именно поэтому, за твою верность и преданность нашему проклятому делу, я прощаю тебе твою прошлую ошибку с новой так и невоплотившейся Девой Смерти. Не упусти открывающуюся тебе возможность в этот раз, мой преданный слуга !

Как я уже говорил тебе, их разум обладает тем изъяном, той критической ‘конструкторской ошибкой’, которую, в силу своего желания видеть их свободными, Творец однажды заложил в них. Конечно, я вновь говорю о том, что я назвал ‘некритичностью’ – а если быть более точным, - их природной глупостью и ничтожностью их разума, из века в век несущего все те же исконные животные инстинкты.

Как я уже сказал тебе, их смертный разум сам по себе не способен постичь Творца – для этого требуется еще и порыв, этакий своеобразный толчок того, что эти ничтожные смертные называют ‘душой’.

Наш враг, создавая этих существ, “в великой благодати своей” дал каждому из них малую неразрушимую часть себя – и тем самым в потенциале сделал их бессмертными. Глупцы, мнящие себя сотворенными по его ‘образу и подобию’, если бы знали они, какое великое испытание тем самым дал им их “отец” ! Ты уже знаешь, Могот, насколько сильнее делает нас каждая поглощенная нами такая частица Творца, и тебе уже известно, что до начала этого процесса нам следует практически полностью потушить в ней изначально присущей ей свет сущности нашего общего врага. Даже мы, лучшие из его бывших воинов, не можем тягаться с этим сущностным светом напрямую, и вынуждены долгими и тщательными усилиями изничтожать его.

Дак вот, Могот, действие этого самого сущностного света, чаще всего проявляющееся в их смертных телах через то, что принято называть ‘сердцем’ – только оно в сочетании с данным им смертным разумом способно хоть как-то приоткрыть ту дверь, которой Творец как бы нарочно прикрылся от них, словно голый король, боящийся, что его слуги однажды увидят его обнаженным ! Но ни то, ни другое по отдельности не способно помочь наступить этому грязному ‘прозрению’ – и это, возможно, станет самой большим их изъяном, который приведет нас к победе над ними.

Мой проклятый воин, теперь тебе предстоит вмешаться в то, что сами они обычно называют ‘наукой’ - удел небольшого наиболее умственно одаренного Творцом числа этих существ, теперь ставших особенно уязвимыми. Наука как проявление данного им разума – то, что должно было по замыслу нашего врага служить им для постижения красоты и изначальной гармонии созданного для них мира, и тем самым приближать их к нему – теперь она стала не его наблюдателем, но палачом, Могот ! ‘Ученые’ двуногие, неизбежно, как то и провидел Неназываемый, полностью подверглись влиянию своего разума, перекрыв другой названный тебе их канал связи с нашим врагом. Возомнившие себя способными одним умом познать суть окружающего их мира, они стали постепенно разрушать его – они обернулись против самой жизни, Могот! Взгляни, взгляни своим огненным взором, Могот – и ты без труда увидишь, как в действительности велики их достижения за последние несколько сотен планетарных лет … да, они действительно велики – велики как часть плана нашего несокрушимого Отца ! Их планета стонет под гнетом их изобретений, созданные ими орудия убийств себе подобных заставляют восхищаться даже нашего вечного Отца, их изначальная сущность сведена до набора клеточных преобразований, их разум начал уничтожать жизнь. Воистину, эти твари нашего врага не ведают, что творят – они не ведают даже то, что уже сотворили.

Как сладко, Могот, как великолепно для всего моего существа наблюдать то, как другие люди, в коих большее развитие получила вторая компонента – как они восстают против такого уничтожения. Их сущность, сохранившая крохи воспоминаний о том, кем она когда-то являлась – все их внутреннее естество восстает против того, чтобы ‘начать умирать уже с самого рождения’, против такого препарирования и сортировки по полочкам всех жизненных явлений, включая их собственную жизнь. Глупцы, считающие себя борцами за существование непостижимого, если бы знали они, какую верную службу служат они нам этим своим восстанием против науки.