Хроники Монстров

– Поддерживаю, – сказал генерал Родерик. – Принц преподает у нас некоторые специфические предметы и разработка такой операции как раз соответствует его уровню подготовки и мировоззрению, при всем моем уважении к принцессе Атуан. Как может относиться к военной субординации молодая девушка? А тут само понятие о военной, точнее, военно-ведомственной субординации сделано основным инструментом. Нисколько не сомневаюсь в умственных способностях принцессы, но не верю я, что она могла такое придумать.

То, о чем они говорили, было логично, но моя интуиция уже ответила на этот вопрос однозначно. Я не помню случаев, чтобы она меня подводила, уже привык воспринимать ее как одну из граней своего Дара. Логическое обоснование делал, исходя из известного мне результата, и не был уверен, что оно их убедит.

– Вы забыли кое о чем, – продолжил я. – Кто первоначально получил информацию обо мне и о факте времени. Ответьте, генерал, у вас на сборы, инструктаж, дорогу до терминала времени ушло не меньше часа? А инструктировал вас вовсе не принц Стоксфол, не так ли? Полагаю, что вас инструктировал майор, он же подбирал вам форму у себя по месту службы, что вас изрядно задержало. Так или нет?

– Да, по всем пунктам. Один час две минуты. Еле успели на исходную позицию, вызов последовал через три минуты, – ответил генерал.

– Прикиньте тогда: я сообщаю брату об отъезде, а через два часа и где-то пять минут мы с вами уже лицом к лицу, и это при том, что на дорогу и ожидание вызова у вас ушел час и пять минут. Давайте прикинем: брат связывается с начальником разведуправления, у него это занимает некоторое время, так как тот упирается и не хочет сдавать своего агента – пять-десять минут; готовится сообщение агенту и передается – пять-семь минут; агент принимает сообщение – пять-семь минут; агент попадает на личный прием к Пауку и передает ему информацию, тем самым законопатив себя в тюрягу – двадцать-двадцать пять минут. Бедняга ведь не знает, что его скоро выпустят. Надо будет попросить матушку отправить его на каторгу за эту его подлость, ну да ладно, отвлекся. Получается, что за двадцать пять минут максимум Паук решает, кому доложить, докладывает, этот кто-то придумывает план, план начинает выполняться. Круто. А теперь скажите, есть ли среди этих двадцати пяти минут время, за которое можно было пообщаться с императором? Вижу ответ на ваших лицах. Ну а теперь задачка попроще. Скажите, кому мог доложить Паук, зная заранее, что ему предстоит потом ломать комедию перед императором? Кто ему мог обеспечить прощение в случае чего? Неужели принц Стоксфол? Ответ опять вижу на ваших лицах.

– Но ведь Паук мог доложить в режиме конференции нескольким членам семьи, – капитан, вспомнив, видно, что он здесь главный, решил выдать еще одну рабочую версию, – например, принцессе, чтобы она обеспечила ее последующее одобрение императором, и принцу Стоксфолу – для разработки плана.

Лицо у полковника скривилось. Генерал с адмиралом резко помрачнели. Майор и без этого веселостью не отличался, но слушал он довольно равнодушно. Его этот разговор, судя по всему, не сильно задевал.

До чего тугодумы. Им торопиться некуда. А для меня продолжение балагана опасно. Наверняка для меня еще ловушки заготовили. Участие в каком-нибудь ток-шоу, которое казалось мне совсем недавно вполне отвечающим моим планам, теперь представляется мне чем-то ужасным: там же можно самый горячий материал слепить для будущей юмористической передачи обо мне. Я не против юмора, но где-нибудь в другом месте, где нет кровной вражды.

– Вы, капитан, говорите вроде бы логично, – я решил их дожимать, – но вы, как и генерал, слишком уж ослеплены харизматичностью принцессы. Вы не понимаете очевидной вещи, что в этой так называемой операции, направленной против меня – мужская хватка, но чисто женское чувство юмора и слишком уж элегантное исполнение. То, что вы называете чисто мужским пониманием субординации, на самом деле – чисто женское ее понимание. Я не очень хорошо знаю меру тактических талантов принца Стоксфола, но использование понятия субординации и машины пропаганды как средства достижения своих целей – он на такие тонкие операции не способен. Скорее всего, он и сам это осознал, когда пятнадцать лет назад подал в отставку с поста начальника разведуправления.

На последней фразе я посмотрел боковым зрением на майора Дорса – хотел видеть его реакцию. Его состояние довольно равнодушного ожидания сменилось на ожидание пули в висок – майора начало колбасить не по-детски. У него разве только губы не тряслись, и нервного тика не было, а так – чуть ли не все невербальные признаки сильнейшего страха. Вывод следующий: попадание в десятку. Его признание не было дезинформацией. Именно принц Стоксфол планировал ту операцию против моей сестры, и его отставка как-то с этим связана.