Хроники Нарнии Том 2

Было как-то странно и не очень-то приятно явиться перед столь торжественным собранием в своей старой школьной одежде (вдобавок изрядно порванной и не очень чистой). Кое-кто из самых подлых тельмаринов даже глумливо захохотал и заулюлюкал. Но все остальные встречали их приветственными возгласами и отдавали салют Верховному Королю Питеру, а также королеве Сьюзен, Владелице Волшебного рога, королю Эдмунду и королеве Люси.

Дети были очень растроганы (особенно Люси) и заливались слезами, прощаясь со своими добрыми старыми друзьями. Все Звери их целовали, Медведи Горбачи сжимали в своих медвежьих объятиях, им крепко пожимал руки Трумпкин, а потом все они прошли сквозь крепкие объятия и колючие поцелуи Стародума. Разумеется, Каспиан напомнил Сьюзен, чтобы она не забыла взять с собой свой Волшебный рог, и, разумеется, Сьюзен сказала ему, что отныне он может считать этот рог своим. Но самым чудесным и тягостным было прощание с Асланом.

Но вот Питер встал рядом с Сьюзен и взял ее за руку, за ними — Эдмунд и Люси, а позади выстроилась длинная шеренга тельмаринов. Все они направились к Двери. Настал миг, который трудно описать, потому что в него вместилось слишком много разных событий.

Детям открылись одновременно три места. Первое — устье пещеры, сквозь которое сверкали ослепительные зеленые и голубые краски какого-то острова в Тихом Океане. Туда направились тельмарины и там они сразу же исчезали, как только проходили сквозь Дверь. Второе место было поляной в Нарнии. Там столпились Звери и гномы. И последнее, что они видели, были огромные глаза Аслана и белые пятна на лице Барсука. Но потом на них надвинулась третья картина, быстро заслонившая две первые, — серая, присыпанная гравием платформа на маленькой деревенской станции, скамейка и нагроможденный вокруг нее багаж. И вот они уже все вчетвером сидят на этой скамейке, будто никогда ее и не покидали.

В первые минуты, как только прошли через Дверь, они чувствовали себя немножко испуганными и какими-то вялыми и безвольными. Но потом совершенно неожиданно для себя вдруг испытали прилив радости от того, что снова могут вдохнуть привычный запах железной дороги, увидеть над собой неяркое английское небо и ощутить ласковое тепло позднего лета.

— Смотрите, — сказал Питер, — у нас еще есть время до поезда.

— Вот досада! — вздохнул Эдмунд. — Подумать только! Я забыл в Нарнии свой новый фонарик!

Плавание «Утренней зари»

Глава первая КАРТИНА В СПАЛЬНЕ

Жил-был на свете мальчик, звали которого Юстас Кларенс Скрабб, и я полагаю, что это имя он вполне заслуживал. Родители предпочитали звать его Юстасом Кларенсом, учителя — Скраббом, а как звали его друзья, сказать не могу по той простой причине, что друзей у него не было. В свою очередь, он называл отца с матерью не папой и мамой, но Гарольдом и Альбертой. Оба они были вполне современными и весьма передовыми людьми: убежденные вегетарианцы и трезвенники, они не курили, занимались спортом и предпочитали какие-то особые виды нижнего белья. В доме у них было очень мало мебели, на кроватях, как правило, отсутствовали покрывала, а окна всегда раскрывались настежь, чтобы можно было дышать свежим воздухом.

Юстас Кларенс любил животных, а больше всего насекомых. Правда, предпочитал видеть их в коллекции, пришпиленными к картону. Еще он любил читать книги, особенно если они содержали какие-нибудь полезные сведения, и обожал рассматривать картинки с изображением зерновых элеваторов или упитанных иностранных детей, выполняющих лабораторные работы в образцовой школе.

А вот своих двоюродных братьев и сестер, юных Певенси: Питера, Сьюзен, Эдмунда и Люси — Юстас Кларенс не любил. Но когда он узнал, что Эдмунд и Люси приедут к ним погостить на время летних каникул, то очень обрадовался. Ему нравилось быть хозяином положения, когда он мог в свое удовольствие мучить других. Сам-то он был тщедушным мальчишкой, который в открытой драке не сумел бы сладить даже с Люси, не говоря уже об Эдмунде. Но зато он знал много разных способов отравить людям жизнь. Как вы понимаете, это особенно легко сделать, если вы у себя дома, а они у вас в гостях.

Эдмунду и Люси вовсе не хотелось гостить у дяди Гарольда и тети Альберты, но избежать этого было невозможно. Родители их собрались на все лето покинуть Англию. Отца пригласили на четыре месяца в Америку читать лекции в одном из самых знаменитых тамошних университетов. А мама решила поехать с ним, потому что, как она заявила, “вот уже десять лет у нас с папой не было настоящих каникул”.

Питеру предстояло много работать — он готовился к экзамену и хотел во время каникул позаниматься со старым профессором Кирком, тем самым, в доме у которого дети пережили такие захватывающие приключения в годы войны. Если бы профессор еще жил в том старом доме, разумеется, младшие Певенси провели бы лето у него. Но с тех пор, как мы расстались с профессором, он успел обеднеть, лишился своей усадьбы и теперь жил в маленьком домике, где была всего одна спальня для гостей.