Хроники не прошедшего времени. Часть 2. Истории из жизни С. Сидорова во времена Гудка

– Как они могут с премьер-министром так обращаться, – возмущенно воскликнул второй, – У нас в Каебуне, за такое сразу крокодилам на съедение отдают.

– Я и без крокодилов с ними сейчас разберусь, – зло крикнул Сидор и бросился на дверь. Та была естественно заперта, и Сидор стал со всей силы барабанить, крича, – Откройте сейчас же, я агент службы безопасности.

Почти одновременно, в переулке завыла сирена и к черному ходу подкатил желтый полицейский Уазик, из которого выскочили два обычных, уличных мента и скрутив Сидора потащили его к машине.

– Что вы делаете, – закричали танцующие негры, вылезая из машины и бросаясь на помощь Сидору, – Разве так можно обращаться с господином Беломедведевым.

– Стоять, – крикнул один из полицейских, вытащив из кобуры пистолет и направив их на танцующих негров. Те остановились, но при этом стали грязно ругаться по коебунски, подчеркивая это неприличными жестами рук.

– Руки над головой, – крикнул на них полицейский и подняв пистолет выстрелил вверх. Негры и второй полицейский, державший скрученную за спиной руку Сидора, замерли в причудливых формах.

В это время дверь клуба распахнулась и на улицу вышла полуголая Алиска с охранниками, выкинувшими Сидора.

– Куда вы дели моего Сидора, – гневно крикнула она, оглядываясь по сторонам.

– Вон его уже менты забирают, – указал на Уазик один из охранников.

– Так, сержант, сейчас же отпустите его, – подбежала к полицейским Алиска.

– Привет, Алиска, – обрадовался стреляющий мент, – Давно тебя не было.

– Вот явилась, – ответила Алиска, подходя ко второму, скрутившему руку Сидора, – Что он натворил?

– Нарушал общественный порядок и неповиновение органам, – отпуская Сидора, второй радостно заулыбался Алиске.

– Это мой бойфренд, – строго произнесла Алиска, – Он, больше не будет, – и она, просунув руку в трусики, извлекла и протянула полицейскому несколько зеленых, долларовых бумажек, – Вот, возьми штраф за него.

– Малова то будет, – покрутив доллары, ответил мент, – Тут групповое было неповиновение.

–Черных я не знаю, – фыркнула Алиска.

– Они со мной, Алис, – разминая руку, произнес Сидор.

– Ладно, – согласилась Алиска и, достав из трусиков еще несколько бумажек, сунула их полицейским, – Свободны.

Те радостные, тут же поделили деньги и сев в Уазик, посигналив, уехали вверх по переулку.

– Я закончила. Жди меня в машине. Пойду, переоденусь. «Потом поедим, куда-нибудь, набухаемся напоследок», – сказала Алиска, обращаясь к Сидору, и скрылась вместе с охранниками за дверью.

– А нам, что делать, шеф, – спросил один из негров.

– Вам тоже придется сегодня бухать. Мне много нельзя пить. Мне завтра с Самом с утра в командировку лететь.

– Мы всегда тебе готовы помочь, шеф, – обрадовались танцующие негры, садясь в автомобильчик.

Тут из-за угла выехала красная Феррари и приехавший на ней парковщик, вылез из машины, и протянул Сидору ключи.

У Алиски было несколько проверенных маршрутов по злачным заведениям столицы. Учитывая, что танцующие негры еще плохо знали город, она выбрала так называемый туристический маршрут, под названием «Я вам покажу Кваскву, понаехавшие». Маршрут проходил сверху вниз, и начинался от Останкинской телебашни, в ресторане Седьмое небо. Потом высота снижалась, до небоскребов Квасква-Сити, потом была обзорная площадки на Воробьевых горах, шпиль гостиницы Пекин, и заканчивалось все на Серой площади у Лобного места, фирменным коктейлем «Утро стрелецкой казни». Таким образом, у гостей столицы, по мнению Алиски, должно было создаться самое полное и лучшее представление о ее родном городе. Сидор сначала категорически отказывался пить, ссылаясь на завтрашнюю ответственную командировку, но уже в башне Федерации один из танцующих негров, дал ему три зеленых шарика, скатанных как он сказал из африканских целебных трав и печени сенегальского удава, которые, если их с утра рассосать, снимают любое алкогольное похмелье, а последствия бурной ночи, переносятся на следующие сутки. Сидор, спрятав шарики в карман, и старался первое время сдерживаться и пить не по полной, но уже в Пекине совсем потерял контроль, а на Серой площади, вместе со всеми бесшабашно пил зачерпывая из ведра алюминиевой кружкой Утро стрелецкой казни. Как они добрались до Желтого дома и поднялись в его кабинет, он уже не помнил.

В шесть утра, двери лифта в комнате отдыха премьера в Желтом доме открылись, и из них вышел в своем привычном виде итальянского мафиози, Челентано. Он перешагнул через спящего на полу, с бутылкой в руке, танцующего негра. Второй танцующий, с намотанным вокруг шее красным шарфом из перьев, заливался мощным храпом на диване. Оглядевшись по сторонам, Челентано шагнул к приоткрытой двери, ведущей в спальню. На кровати, поверх одеяла, разбросав в стороны руки, лежал в одних трусах Сидор. Чуть дальше, прикрывшись до пояса одеялом, улыбаясь, сладко спала Алиска.

– Сидор, – подойдя к кровати, потряс его за ногу Челентано.

– А, – приподняв голову, пристально взглянул на него Сидор.