Хроники Неронии. Конец эпохи "Благоденствия". Книга I

На этот раз Гэльфас от напитка отказываться не стал и, взяв в руку кубок, жестом показал советнику, что просит оставить его одного, и погрузился в размышления.

Выйдя от своего повелителя, Бурвальд еще раз задумался, правильно ли он поступил, не рассказав всей правды о том, что обнаружил следопыт, и о тех выводах, которые он сам из этого и других событий сделал. А обнаружил следопыт, помимо следов Коры и ее спутника, более пятидесяти трупов бурых волков, со всей очевидностью зарубленных мечом и валявшихся вокруг поляны, на которой ночевала Кора. А вот чьих-либо следов возле этих трупов следопыт не нашел.

«Кто мог порубить мечом такую огромную стаю, да еще и не оставляя следов? – задал себе еще раз вопрос Бурвальд. – Не человек. Тень. Тень Анатора. И, кроме того, Эльмира предупреждала, что Анатор будет в замке убивать. Но никто за последние три дня не погиб и не пропал. А что это все вместе значит? – продолжил свои размышления мудрый. – А значит это, скорее всего, то, что Кора сбежала вместе с Анатором. И в большей степени именно из-за него, а не из-за угрозы быть отправленной в Орден Милосердных. А кто тогда мог к ней присоединиться в то утро в лесу? Эльмира. И теперь они вместе едут в Закрытое королевство. И нет. Рассказывать об этом Гэльфасу действительно пока не стоило».

На этом, покивав своим мыслям, как бы еще раз подтверждая их правильность, Бурвальд направился в свои покои, чтобы подготовить очередной отчет о происходящем в Башню Совета Мудрых.

Глава 26. Королевство Наймюр. Норма. Гората.

- Сестричка, - обратилась к своей старшей сестре Гората. – Как ты думаешь, куда сбежала Кора? Где она может спрятаться?

- Наша младшая сестра, - ответила с пренебрежением к обсуждаемой Норма. – Всегда была несдержанной и невоспитанной девчонкой. И что могло прийти в ее ветреную голову, я даже представлять не хочу. Хуже всего будет, если она сейчас выскочит за кого-нибудь замуж до турнира. Это создаст неприятную ситуацию для нас. Но думаю, что отец как-то эту проблему решит, если она, вообще, возникнет. Мужчин Кора никогда не жаловала, так что не верю я в то, что она решила найти себе мужа, не надеясь, что ее выберет победитель предстоящего турнира.

- Это так. Ты, как всегда права, Норма, - польстила ей Гората. – Но знаешь, что я подумала? Давай с тобой договоримся, что кого бы из нас не выбрал будущий победитель, эта счастливица попросит своего мужа и нашего отца за другую? Чтобы ее не отправляли в Орден Милосердных. В конце концов, можно и в нашем замке, не выходя ни за кого замуж, прекрасно жить. Согласна?

- Даже если я соглашусь, - сухо ответила Норма. – То ни мои просьбы, ни твои ничего не изменят. Это решение одобрено Советом Мудрых и, несомненно, будет поддержано всеми королевскими домами. Так что нет. Я не люблю давать бессмысленные обещания.

С этими словами Норма покинула комнату, в которой сестры коротали время за вышиванием, и, не оглядываясь на сестру, закрыла за собой дверь.

«Напыщенная дура, - подумала в этот момент о своей старшей сестре Гората. – Как же удачно получилось, что недалекой все считают меня, а не ее. И как же мне уже надоело эту роль играть! А ведь началось все просто с того, что я осознала, что юным принцам больше нравятся глупышки, чем умницы и открытые и веселые, чем надутые гордячки. Впрочем, сейчас мне это на руку».

И Гората опять воспроизвела в памяти письмо, которое еще вчера отправила с проверенным личным конюшим в Элторен принцу Эдгару.

«Благородный принц Эдгар, льщу себя надеждой, что Вы с благосклонностью и пониманием воспримете это послание от меня», - начиналось то письмо.

А далее Гората писала, каким выдающимся рыцарем считал Эдгара ее трагично ушедший из жизни брат, как она после его смерти поняла, насколько возвышенными и сильными могут быть родственные чувства, и восхищалась достойной менестрелей нежной дружбой (о! только дружбой, конечно) Эдгара с Амалией, выражала глубочайшее сожаление, что в свое время поверила отвратительным наветам на принца и его достойнейшую тетушку, а также высказывала надежду, что когда-нибудь ей самой удастся встретиться с благородной Амалией и, конечно, с ней подружиться. В завершение она выражала «робкую мечту», что увидит «первый меч Неронии» на предстоящем турнире и желала ему победы. К письму Гората приложила великолепную, расшитую золотом ленту, пояснив, что это – последний подарок от ее незабвенного брата (ленту Гората купила в день отправки письма у торговца, уверявшего, что привез ее из Эльфары), и она от всего сердца хочет через Эдгара передать это украшение Амалии в знак будущей дружбы.

«Вот так, - подвела итог своим размышлениям Гората. – И теперь посмотрим, кого из нас выберет Эдгар, когда победит на турнире! Без Анатора у него не будет достойных соперников. И тогда, дорогая сестричка, ты быстро отправишься в Орден Милосердных, а я стану королевой Наймюра!».

Глава 27. Метр Симон.

- Итак, что здесь происходит? – резким и требовательным тоном спросил метр Симон.