Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

Мама, видимо, права: Кинбралану ведь нужен наследник. Но и дядю Горо мне как-то жаль. Не представляю его женатым.

Запись пятьдесят первая

Дядя Горо вернулся из Академии и привёз мне подарок. Синий кулон - сапфир на серебряной цепочке. "Под глаза, Уна! - гордо сказал он и даже сам застегнул его мне на шее. Руки у него по-прежнему большие и шершавые. Вряд ли такими должны быть руки лорда. - Не поверишь, сколько я выбирал его... Ювелир сказал - гномья работа. Соврал, наверное, скотина, ну и боги ему судьи, правда же?"

Мама разулыбалась и сказала, что мне очень идёт. Что мне давно пора больше думать об украшениях.

Не знаю, права ли она. Я смотрела на себя в зеркало... Зря. Кулон замечательный, но на мне он выглядит странно - точно шёлковый бант на бродячей кошке. На полосатой, облезлой - вроде Мирми с нашей кухни... Помню, как котёнком мы нашли её с Бри. Была зима, мы отпаивали её тёплым молоком и грели у очага.

Бри держится со мной всё так же отстранённо. Меня злят его церемонные поклоны и "миледи" после каждого слова. Иногда кажется: мне померещилось или приснилось, что у меня был друг.

У входа дядя Горо подхватил меня на руки и покружил, как делал раньше. Я обрадовалась, что он рад меня видеть, - несмотря на то, что мама явно была недовольна, а служанки перехихикивались... Наверное, ему уже не положено вести себя так со мной. Кто изобретал эти глупые правила этикета? Точно не миншийские философы.

Запись пятьдесят вторая

Всю ночь выла вьюга: из моего окна не было видно луны и звёзд. Мама приказала слугам и привратнику расчистить подъездную дорогу. Ров засыпало полностью, и даже Синий Зуб стоит белый. Вокруг замка столько сугробов, что сегодня я, пожалуй, никуда не выйду.

Утром дядя Горо принял гонца с письмом и весь день ходил мрачный: то дремал у очага, совсем как дедушка, то жевал ржаной хлеб с элем, но не хмелел. Мама ластилась к нему, как она это умеет - пыталась узнать, что было в письме. Только что, за ужином, дядя сдался и сообщил, что Абиальд - король Дорелии - умер, и теперь на трон взойдёт его сын.

"Ах, снова политика? - мама зевнула - наверняка намеренно. - Я-то думала - что-нибудь важное, Горо. Какое нам дело до Дорелии?"

Дядя обгладывал куриную ножку, поэтому ответил ей не сразу. Он ест неопрятно, и я всё чаще замечаю, как это не по душе маме. После смерти дедушки она реже сдерживается, и все слуги в замке, по-моему, уже поняли, что дяде Горо не стать их настоящим хозяином...

"Как сказать, Мора... Может, и никакого - если не учитывать Великой войны".

"Война закончилась".

"Неужели? Ты забыла, что меньше года назад дорелийцы взяли Алграм и подвинули границу ещё ближе к Реке Забвения? Это было не так уж далеко от нас, сестрица Мора. И кое-кто из знакомых мне рыцарей не вернулся с той битвы".

Я помню, как говорили о боях за крепость Алграм и как рвался туда дядя Горо. Дедушка не разрешил ему уехать - только пустил вербовщиков в наши деревни, чтобы они набрали для войска крестьян. Дядя умолял хотя бы бросить клич рыцарям, которые когда-то присягали нашему роду, но дедушка и это запретил.

"Эта война, будь она трижды проклята, уже забрала у меня двух сыновей! - кричал он тогда. Они думали, что я у себя, но я стояла за гобеленом у входа в зал для приёмов и всё слышала... Знаю, что подслушивать нехорошо; я просто не смогла удержаться. - Тоури отдали ей всё, что могли. Ни альсунгский король, ни наместник ни кровинки больше от меня не получат - клянусь на своём мече! И ты будешь жив, Гордигер - пусть эти твари займут хоть дюжину крепостей!.."

В общем, я могу понять, почему дядя Горо так встревожился из-за смерти дорелийского короля. Кто знает, что теперь будет?..

"Инген, сын Абиальда, давно кричал, что намерен прибрать к рукам Феорн, - сказал дядя маме, хотя она уже занялась какими-то распоряжениями по хозяйству и слушала его вполуха. - И больше никто не помешает ему".

"Так пусть Дорелия дерётся с Феорном, Горо... Всё лучше, чем с нами. Забудь об этом, - мама, проходя мимо, вырвала у дяди письмо. - Лучше бы ты присмотрел себе жену. И - прости - сменил наконец-то рубашку".

У дяди Горо покраснели лицо и шея - верный признак того, что мама напрасно добавила последние слова. Но она словно ничего не заметила. Пробежалась глазами по письму, одёрнула платье и вышла из зала.

"При Уне, - как-то придушенно пробормотал дядя Горо. - Зачем..."

Наверное, он думал, что я тоже уже ушла.

"Не переживайте, милорд! - с деланой бодростью сказал ему профессор Белми - до тех пор он весь вечер молчал. - Знаю, о чём Вы тревожитесь. Что Дорелия захватит Феорн и станет в полтора раза сильнее... Но нашему несчастному Ти'аргу не привыкать к сильным врагам, ведь так?"

"Нашего несчастного Ти'арга больше нет, - сказал дядя. - Как нет и моего брата..."

Профессор кашлянул. Дядя покосился на меня и почему-то умолк.

Он выглядел таким уставшим - мне захотелось, как в детстве, забраться к нему на колени и дёрнуть за бороду, чтобы он улыбнулся... Сейчас профессор Белми отчитал бы меня за подобное.