Хроники объявленного Апокалипсиса

По всей видимости Валюшу занесло волной в такую глушь, откуда просто так не выберешься и к тому же она, по всей вероятности, осталась ещё и без бензина для мотоцикла. Сейчас её батискаф по-прежнему стоял неподалёку нашего дома, как памятник уму, мастерству, мужеству и воли к жизни простой русской женщины-матери. Ещё в прошлом году Валя, едва узнав о надвигающейся катастрофе, перебралась жить на хутор, расположенный в двадцати километрах от Невеля. Это был крепкий кирпичный дом, который она немедленно огородила высоким забором и когда уезжала рано утром в город на работу, то оставляла в нём Алёнку на весь день, но не одну, а вместе с Аргоном — пятилетней немецкой овчаркой из числа тех, которые будут пострашнее автомата "Калашникова". С ним она и села в свою пилотскую капсулу с моторчиком. Алёнка не смогла толком объяснить дядям, что же за моторчик установила на ней Валя, но работал этот двигатель на сжатом кислороде, которого она загрузила в капсулу целых четыре баллона. Максимыч пришел к выводу, что Валюша изготовила или приспособила небольшой, турбореактивный двигатель, который вместе с парусом, оснащённым дополнительными поплавками, наполненными бензином.

Самым тяжелым для Вали был заключительный этап путешествия на волне, когда та сделалась совсем невысокой, но всё ещё продолжала стремительно нестись вперёд. Ей нужно было отстрелить парус, чтобы волна не волокла капсулу по камням, отчего та могла разбиться. Не думаю, что Валюша этого не понимала, ведь одно дело, когда твоя капсула стоит на прочных стальных лыжах и совсем другое, испытывать стальной корпус на прочность. Думаю, что всё это она пережила и сейчас, стараясь избегать дорог, идёт к Москве. Да, ей приходится нелегко, но у неё имеется при себе оружие, два автомата "АКМ", четыре тысячи патронов, мотоцикл и верный пёс. Прощаясь с Валей, я предупредил её относительно двуногого зверья. Надеюсь, что она хорошо усвоил те несколько уроков, которые я ей преподал. В таком случае отправляться на её поиски просто бессмысленно, ведь у меня будет одна дорога, а у неё тысячи и поэтому нам с Алёнкой оставалось только ждать. Всё, что я мог сделать, это попросить своих разведчиков среди всего прочего ещё и высматривать ярко-желтый дорожный мотоцикл "Ямаха" и малиновый шлем-интеграл на мотоциклисте, который едет в сторону Москвы и везёт за спиной немецкую овчарку чёрно-подпалой масти. Не смотря ни на что я верил в то, что наша с Алёнкой Валюша жива, верил и надеялся, что скоро она до нас доберётся.

Как только я вернулся из Минска в Москву, то уже на следующий день после траурных мероприятий, устроенных в честь сороковин, состоялась моя встреча с российскими космонавтами и американскими астронавтами. Наши космонавты совершили мягкую посадку намного южнее Москвы, за Воронежем, а американцы на Новоминке в то время, когда я ещё даже не добрался до Минска. Они сняли российско-американский экипаж с орбитальной станции и благополучно приземлились. Никто из них не пострадал, самочувствие у всех было хорошее, но вот настроение просто ужасное. Правда, когда они увидели, как идут в Москве восстановительные работы, то хотя бы стали улыбаться. Их состояние мне было легко понять, ещё бы, ведь они, в отличие от нас, во всех деталях видели, как на нашу планету напал из космоса огромный монстр. Комета-то была не простой кометой, а самым настоящим гигантским космическим кораблём, построенным из чистейшего льда, внутри которого находились разумные существа, вот только этот разум был совершенно чуждым, а потому абсолютно безучастным к нашим страданиям.

Ранним утром сорок первого дня после Апокалипсиса, я вылетел на вертолёте в Звёздный городок. Вместе со мной туда отправились мои заместители, всего человек сорок — временные военные коменданты близлежащих областей и районов Москвы, народ толковый и рассудительный, не говоря уже о том, что жесткий, требовательный и волевой. В Звёздном городке работало свыше семидесяти тысяч строителей, а потому он выглядел даже получше, чем Новое Заречье, один из самых благополучных микрорайонов Москвы. Во всяком случае судя по тому залу приёмов, в который мы вошли, нельзя было сказать, что мы все только что пережили страшную катастрофу. От имени всех военных комендантов России, я поздравил со счастливым возвращением сначала американских, а затем наших космонавтов, после чего просто обнял и расцеловал каждого из одиннадцати отважных мужчин и трёх женщин. В тот момент мне просто было нечем их отблагодарить за всё то, что они для нас сделали. Ну, кроме разве что того, что я сразу же сказал им, что не смотря ни на что, космические корабли будут строиться и стартовать с Земли, как и раньше, но отныне они обретут совершенно иной статус и станут представлять всё Человечество. После этого мы прошли в зал заседаний и увидели, как всё происходило, если на это смотреть с высоты в семьсот километров.