Хроники особого отдела

– Пришли! – шмыгнув носом, и, два раза чихнув от поднятой падением тел пыли, сообщил полковник. Прищурился, словно что-то прикидывая и жизнерадостно изрёк. – Я один этот кирпич не подниму, да он и жжётся, зараза, сильно! Короче, ты мне поможешь, тебя он не тронет. Только держи его, а то мне потом под ним век куковать...

Парень, с трудом, переварил информацию. Утверждение командира о возможном проживании под валуном в течение бесконечно долгих лет как-то даже не особо и удивило, и богатырь, примерившись, попытался приподнять это… монолитное чудо подземелья.

***

Невероятно мелкие частички песка, взлетевшие вверх, засвидетельствовали микроскопическое движение валуна, но, кроме мучительного кашля и сбитых в кровь пальцев, ничего не произошло. Камень остался на месте. Илья, усевшийся на него, попытался восстановить дыхание, допивая последние капли воды из припасённой фляги.

– Тяжёлый гад, – прохрипел богатырь, отдышавшись. – Но, Ян Геннадьевич, вы не сомневайтесь, ща мы его с другой стороны попробуем...

Ян, между тем, что-то бормоча, и, периодически почесываясь, словно гадский песок заполз к нему под куртку и кусал изнутри наподобие блох, медленно обходил пещеру, как слепой, ощупывая её стены. Потом глубоко вздохнул и уселся рядом с капитаном.

Из вещмешка был извлечён приличный кусок колбасы, хлеб и, отпив из своей фляги, начальник особого отдела протянул её напарнику:

– На, закуси. Мы ж не жрамши с вечера. Только сейчас вспомнил. И пей, что ты как не родной-то. Я, помнится, здесь где-то держалку видел. Найду. Никуда он не денется, сдвинем.

Опустившись на корточки, командир начал шустро ковыряться в пыли дальнего угла пещеры, периодически оглушительно чихая.

Илья, как заворожённый, тупо смотрел на действия своего начальника, автоматически жуя колбасу. В этой пещере никого не было не одну сотню лет, но его не оставляло странное ощущение, что полковник говорит правду – насчет того, что видел тут...

– Нашёл! – крик заставил вздрогнуть. Из темноты на Илью смотрели два красных, горящих как у сказочного вампира, глаза, но в освящённый круг вышел по-хулигански хихикающий человек, держащий в руках невероятных размеров кость.

– Во! Рычаг! – сообщил полковник. – Ща мы его поддомкратим. Ты не смотри, как баран на новые ворота. Кость прочная, каменная давно. Подозреваю, динозавр тут где-то недалеко коньки отбросил...

Где-то с полчаса мужчины изображали двух пыхтящих землероек, выгребая колючую пыль, но им удалось закрепить под валуном кость, и, размявшись, они навалились на неё телами.

Пещера застонала. Раздался омерзительный скрип, будто кто-то огромный возил ржавым ножом по наждачной бумаге… потом Илья услышал шипение и рокот. В висках стучала кровь, он вдруг почувствовал, как рвутся в носу сосуды и отвратительный металлический вкус крови заползает в горло, заставляя непроизвольно сокращать мышцы и бороться с нестерпимой тошнотой. Сквозь гулкий перестук гигантских молотов в голове, он услышал почти заглушённый рокотом морского штормового прибоя крик:

– Держи, мать твою, стой, не шевелись!..

И чернота накрыла богатыря…

***

Туристы, сегодня посещающие Шаолинь, видят перед собой парк сказочной красоты и огромный храм, окружённый многочисленными резными пристройками. Но, в год Великой Победы, он представлял собой полуразрушенное здание, в котором жило всего девять монахов.

Хуйвейбины, уверенные в своей правоте, не поощряли историческую память предков. Занятия ушу были повсеместно запрещены. Монахи силой изгонялись из монастырей. У кого-то оставались родственники в деревнях, уцелевшие изгнанники прятались у них. Кому некуда было идти, оставались в старых развалинах и жили нелегально. Учитель Дэ Чань, последний из знающих шаолиньскую медицину, работал в Лояне. Учитель Су Си ушёл с Дэ Кэнем в Сиань. Потом он, всё же, вернулся и, приняв обет молчания, до самой своей смерти тренировал детей из соседних сел, по крупицам передавая им почти умершее искусство стиля ло-хань-цюань, которое в совершенстве знал только Ши Дэ Кэнь.

Во все века в монастырь было невероятно трудно поступить. Сдать же выпускной экзамен и «уйти из монахов в мир» – было практически невозможно. Только единицы смельчаков решались дойти до финала и пройти «полосу препятствий», спрятанную в неизученных каменных лабиринтах, вырубленных неизвестно кем в допотопные времена. Там, в царстве вечной ночи, среди полчищ крыс и вязкой гнилой сырости, прятались острые копья и ямы-ловушки, имеющие дно, но не имеющие выхода. В подземельях, до сих пор, живут своей механической жизнью сотни деревянных големов, создатель которых сам не мог бы предсказать, когда и какой из них нанесёт свой удар. Почти у самого выхода из катакомб висит огромная чаша с расплавленным металлом. Её необходимо сдвинуть руками и навек получить на ладонях два клейма: дракона и тигра. Именно они служат дипломом о самом Высшем Образовании.

***