Хроники особого отдела — 2

Спустя каких-то пять минут мне подали экипаж, и уже сидя в нем и боясь опоздать на аудиенцию, я задержался, ибо ко мне подвели весьма благообразную старуху. Она,по-птичьи наклонив голову, посмотрела на меня, словно пронзив насквозь и вывернув мою душу. После чего произнесла:

— Позволь поздравить тебя, господинчик! Мать свою благодари в могиле лежащую, всегда! Детей своих в люди выведи и землю эту благодари всегда. Иначе внуков твоих проклянет земля сия, и не снегирь будет с тобою, а крысы с трупами… Помни и им внуши, что нельзя ни внукам твоим, ни правнучке, скоро рожденной, даже думать плохо о милосердии земли, пищу вам навек давшей…

Мне, как человеку деловому и торговому некогда было общаться с городской сумасшедшей, и только по прошествии важного для меня дня я вспомнил о старухе и послал за ней. Никто не смог ее вспомнить и найти….»

Построенный в конце XIX века по адресу Колпачный переулок особняк, номер 15, стоит и по сей день. С 1930 по 1991 год в нем располагался Московский городской комитет ВЛКСМ. Затем в него вселился Михаил Ходорковский, арендовавший здание на 49 лет. После ремонта там располагался банк «Менатеп», а затем «ЮКОС».

Легенда о старухе ведьме существует до сих пор. Говорят, она приходила и к последнему владельцу, печалилась о его будущей судьбе, не связанной с Родиной.

Дочь Эрнста Альбрехта, правнучка российского барона Людвига Кнопа — Урсула Гертруда фон дер Ляйен — нарушила заклятие счастья семьи Кнопов. Посмотрим, что будет с ними дальше…

А еще госпожа фон дер Ляйен, мать большого семейства, врач акушер — гинеколог, профессор и известный политический деятель, дважды встречалась с господином Киссенджером. Интерес представляет подарок, который перед своей смертью американец вдруг решил передать председателю Еврокомиссии.

Из рук именитого политика и интригана она получила невзрачный оправленный в золото кулон. Рубин, не более одного карата — наполненный словно первородным огнем. Эту крохотную каплю крови она не снимает с шеи пятый год…

***

Борис много лет с содроганием вспоминал обратный переход. Был бы на его месте кто иной – явно задумался бы о гневе Фортуны… или Бешабы. Ибо столько невезения на ровном месте с командой давно не случалось.

Обещанная вьетнамскими товарищами машина не пришла. Слегка ободранному, весьма уставшему и сильно похудевшему отряду было нелегко найти грузовик, водитель которого согласился, наконец, принять в кузов сомнительного вида иностранцев.

Потом «порадовала» погода.

Сайгон встретил сильным тропическим ливнем. Вода в буквальном смысле лила «стеной», казалось, еще немного – и людям придется срочно отращивать плавники и жабры, потому что по-иному дышать тут уже не получится…

Человеческий фактор не стал исключением из полосы невезения. В отель команду заселили только после долгих переговоров и вмешательства консула.

Но, как для себя уяснили сотрудники особого отдела, решающим фактором явились вовсе не первоначальные договоренности, а блестящее знание вьетнамского языка, местного фольклора и каких-то общих дальних родственников среди местной партийной ячейки и их непосредственного начальства.

Нехорошие странности на этом не закончились. Самолет не прилетел (и этому уже никто особо не удивился). В итоге компанию отправили в колонне военной техники, в Дананг — 1600 км. пути!

Зато их везли в «очень комфортабельных условиях»… «на самом новом и свежем грузовике…». Угу. Возраст грузовика никто устанавать не стал, может, он и правда был новым. Но в кузове, помимо особистов, находились связки с бананами на разных стадиях зрелости, три ящика гниющих апельсинов и небольшая горка свежайших ананасов - которыми любезно предложили угощаться вьетнамские товарищи проголодавшихся путешественников.

Бесконечная тряская дорога, остановки на сон в полуразрушенных поселках, осточертевшая влажная жара днем и опостылевший хор всякой живности ночью… Самое тяжелое заключалось в том, что друзья не имели возможности ни нормально поесть, ни помыться – банально негде! Путники чувствовали себя Ливингстонами и Миклухо-Маклаями в одном флаконе и мечтали о конце странствий как мученики о святом причастии.

И вот, наконец, их довезли.

Джунгли расступились, выпустив маленький отряд из зеленого кошмара, и впереди замаячили «признаки цивилизации».

Аэропорт встретил строгими таможенниками и (ура!) буфетом. Кажется, власть невезения стала иссякать (или осталась в «свежем грузовике»?).

Выпив по стаканчику крепчайшего джина, отряд почувствовал, как вместе с напитком по организму разливается блаженное тепло, и обрел, наконец, спокойствие, похожее на счастье.