Хроники перевернутых миров. Излом души. Книга первая

Думаю, я не успел раскрыть свой потенциал настолько, чтобы относить себя к этому сложнейшему ответвлению спорта, где на пьедестал ставится гармоничное развитие мускулатуры, подобно античным скульптурам. Мне ближе осознание себя как приверженца универсального подразделения бодибилдинга – фитнесса. В принципе, слово «фитнесс», как и «бизнес», особо не переводится, неся в себе фундаментальное понятие успешного, всесторонне развитого индивида – как в деловых, социальных, так и в спортивных аспектах жизни. Из-за того, что с рождения я испытывал критические проблемы со здоровьем, придя в мир с тройным сердечным пороком, я ощущаю себя «геймером» (игроком), проходящим игры на хардкорных сложностях. Я благодарен родителям за их любовь, за их борьбу, за всё тепло, что они дарят мне. С раннего детства я переживал нескончаемую немощь и боль, мой дух метался, словно запертый в теле, что постоянно обследовали, что находилось в клиниках на постоянном лечении, капельницах, таблетках, и был вынужден слушать неутешительные прогнозы врачей, которые другого бы низвергли в бездну отчаяния; но только не меня и не моих родителей. Мама с детства говорила, что я гений и стану величайшим человеком, что я – как былинный герой Илья Муромец. А я и не представлял, насколько она окажется права. Не имея возможности быть физически активным, постоянно хворая, я обучался на дому, неимоверно много читал, и учителя хотели, чтобы я ездил на олимпиады, но я избегал больших скоплений народа. Мне повезло: мои преподаватели были моими друзьями. Среди сверстников я не мог найти друзей, они мыслили и жили иными категориями и восприятием сущего, нежели я. Скорее, это они были ограничены и теряли больше, чем я. Помню, как я мечтал стать культуристом, грезя пьедесталом «Олимпии», где лучшие культуристы планеты сражаются за звание первого и автоматическое попадание в летопись истории спорта, подобно моему кумиру Арнольду. Поворотным моментом в моей жизни был очередной консилиум врачей, которые мне, подростку, сказали, что мне осталось жить меньше месяца. В тот момент у меня всё оборвалось. Я успел привыкнуть выслушивать подобное на обследованиях и УЗИ, слышать вздохи сожаления (хуже и не придумаешь), как же это я живу с таким сердцем. Но сейчас это прозвучало как приговор. В этот раз это говорили не моей маме, а говорили мне лично. Помню, как я пытался сказать, что я планирую соревноваться, что у меня есть мечта, но мне сказали, что я должен быть «тише воды и ниже травы» и «лежать на диване, смотреть телевизор и проводить время с семьёй». «Тише воды и ниже травы», «меньше месяца», «дней 20–30 максимум» – эти слова много лет преследовали меня. Убивали изнутри, отравляли, парализовали и пугали. Так я получил острую язву желудка, на почве стресса – моментально. Я вышел, смотрел в окно, в котором из-за крон деревьев виднелись купола часовни. Помню, как я зарыдал, а потом, развернувшись, тут же попросил родителей купить мне спортивный инвентарь. В тот же вечер мы сложили скамью для жима с регулируемым наклоном. Мама меня благословила. Она знала, что меня ничто не в силах остановить. Но всё же собрала в очередную поездку по православным местам. По возращении из этого путешествия я ощущал себя по-иному, и незамедлительно приступил к тренировкам, которые не всегда шли гладко и удачно, но помогали познавать, насколько можно выйти за границы представлений о своих силах и возможностях. Я шёл к неизведанному и желанному миру спортивных достижений. В 2010 году, отзанимавшись усиленно 2 года, я решил выступить на соревнованиях по классическому бодибилдингу. Тогда я и узнал о тёмной стороне спорта и о том, сколько не совсем правдивой информации было в изданиях братьев Вейдеров, о натуральности гигантов массы. Хотя и делали они это из благих побуждений, чтобы уберечь начинающих и помочь поверить в свои силы. В то время я готовился, абсолютно натурально питаясь до 10 раз на дню, благо раскрученный метаболизм позволял (сейчас мне сложно поверить, что я мог так организованно и дисциплинированно питаться и тренироваться), и использовал очень много спортивного питания, что послужило поводом подкалывать меня прозвищем «любитель спортпита» и «Вейдер-младший». Но не суждено было мне подготовиться – на меня напали, проломив мне череп. Чудом я выжил. Пролежав больше суток в больнице, я с трудом, не особо понимая обстановку и не владея зрением и телом, попросил кого-нибудь в палате дать мне телефон и набрать родителей; выручил добрый пожилой мужчина. Храни его Бог. Как выяснилось по приезду родных, я лежал с давлением выше 250/155. Никто не измерил мне давление за всё это время; при моём поступлении в больницу утром шла пересмена, и никто не торопился меня принимать, оставив сидеть на скамейке и бросив тряпку под ноги, на которую сочилась с меня кровь – так всё было, судя по рассказам привезших меня в больницу. У меня самого о тех моментах очень мало воспоминаний. Родители забрали меня домой. Около четырёх месяцев я не поднимался. Испытывал неимоверные боли и провалы в памяти. Учился вновь ходить. Тренироваться. В то время я написал одну из глав своей книги. Периодически у меня отказывали ноги. Состояние было нестабильно, повысилась метеочувствительность. Меня уговорили сделать операцию на сердце. В Германии, изучив всю мою медицинскую историю, врачи прогнозировали мне около 12% вероятности выживания. Отец работал усиленно, оплачивая мне дорогостоящие операции за рубежом. Это даже подорвало в какой-то мере его бизнес… Но, как недавно выяснилось после изучения с отечественными хирургами моих выписок, которые немецкий кардиологический центр никак не хотел высылать, немецкие эскулапы сильно напортачили в ходе первой операции – устанавливая стенд, что-то надорвали, после чего я впал в микро-кому. Вспомнились слова из глубины детства – паломничество и напутствия монаха, говорившего, что не следует в моём случае делать операцию, иначе могу погибнуть. Погиб бы, если б не молитвы родных людей. Я не буду говорить, насколько был сложным и долгим реабилитационный период, когда ты даже вдыхать не можешь полным объёмом грудной клетки – любое движение доставляло боль, сопровождаемую аритмией и ужасным самочувствием, которые я купировал медикаментами. Но я рад всему, что со мной произошло. Я всегда просил у Всевышнего сил и мудрости, и Он ломал меня, лишал надежд и разбивал мечты, сжигал, чтобы я, подобно Фениксу, восставал на шаг ближе к желаемому образу. Я рад, что мои наработки схем тренировок легли в программу, которая победила в Московском конкурсе инноваций и получила грант на развитие реабилитационного центра для детей с ограниченными возможностями. Я создал перечень правил по ЛФК-тренировкам, гимнастике и добавил в программу актёрские практики, помогающие снять зажимы и делающими детей намного более адаптируемыми в социуме. Безусловно, у меня недостаточно опыта, и моя программа проходит корректировку и одобрение медиками и сотрудниками этого центра.