Хроники песчаного моря

Он хватает Эмми на руки и бежит на север. Эпона, Эш и Томмо следуют за ним. Я подбираю лук и стрелу. Джек и я несемся со всех ног.

Позади нас раздается злобный рев.

Я оглядываюсь.

Из расщелины выползает здоровенный червь. Встает на задние лапы. Он огромный, раза в два больше остальных тварей.

Червь учуял нас.

— Боже мой, он бежит за нами! — ору я.

Джек берет меня за руку, мы улепетываем. Я снова оборачиваюсь.

— Он нас догоняет! — восклицаю я.

Джек останавливается. Поворачивается. Идет навстречу мерзкой твари.

В руке Джек держит арбалет Айка, заряжает его на ходу.

— Джек! Что ты делаешь? — кричу я.

— Мне надоела эта тварь! — отвечает он.

— Ты с ума сошел! — говорю я.

Он не замедляет шага.

— Джек! Не смей! — ору я.

Он останавливается. Поднимает арбалет. Целится. Червь уже в двадцати шагах от него.

Джек стреляет.

Стрела попадает твари в лапу. Червь визжит, но идет вперед. Джек не сводит с него глаз, торопливо нащупывает стрелы в котомке.

Времени перезарядить арбалет Джеку не хватит. У него нет лука. Должно быть, обронил на бегу.

Червь уже совсем рядом с Джеком. Встает в полный рост. Машет хвостом. Джека подбрасывает в воздух, словно куклу. Он глухо шлепается на землю и лежит без движения.

Красная ярость закипает у меня в крови. На бегу я отшвыриваю свой лук, зажимаю последнюю стрелу в кулаке. Червь склоняется над Джеком. Тянет когтистые лапы, вот-вот его схватит.

Я с разбегу вспрыгиваю твари на спину. Обхватываю руками и ногами вонючую шею, сжимаю изо всех сил.

Червь верещит, кружится на месте. Пытается ухватить меня лапами, сбросить меня. Каким-то чудом я удерживаюсь. Поднимаю стрелу, с размаху вонзаю ее в глазницу. Стрела входит глубоко. Я вытаскиваю ее и втыкаю в другую глазницу.

Спрыгиваю со спины твари.

Адский червь визжит от боли. Валится на землю. Снова поднимается. Извивается, вот-вот раздавит Джека. Бьет хвостом из стороны в сторону, отбрасывая неподвижное тело Джека. Перекатывается по земле. Падает в глубокую расщелину.

Тварь летит вниз, бьется об стены расщелины, цепляется за них когтями.

Падает глубоко под землю.

Там и подыхает.

* * *

— Джек! — кричу я.

Он лежит неподвижно. Я бросаюсь к нему и переворачиваю его на спину.

Джек не дышит. Бледный. Глаза закрыты. Я ощупываю его ноги, руки, шею. Проверяю, не сломал ли он чего. Похоже, все цело.

— Джек! — ору я и хлопаю его по щекам. — Джек!

Запрокидываю ему голову, зажимаю ему нос, дую в рот. Проверяю, дышит ли. Снова дую.

Его губы складываются в улыбку.

Я вскакиваю.

— Джек! Что за игры? — восклицаю я.

Он открывает один глаз.

— А целоваться ты не умеешь, — заявляет он.

— Я думала, ты умер! Я тебя спасала! — кричу я. — Время тратила на тебя, крысу эдакую!

Он садится. Мотает головой и стонет.

— И вовсе я не умер, — уточняет он. — Из меня дух вышибло. Есть разница. Наверное, сильно меня об землю стукнуло.

— Надо было сильнее, — вздыхаю я.

— А где червь? — спрашивает он.

— Сдох, — отвечаю я.

Он что-то бурчит. Закрывает глаза.

— Не стоит благодарности, — говорю я.

— Спасибо, — кивает он. — Теперь уже два раза в твою пользу. Один раз в тюрьме, второй сейчас. И мне тоже два раза зачтется. Первый раз я тебя из реки вытащил, а второй из расщелины.

— Не играю я в твои дурацкие игры! Вставай, — тормошу я его.

Он открывает один глаз.

— Вообще-то из расщелины мне Айк помогал тебя вызволять. Зачтем это за половину, — заявляет Джек и протягивает мне руку. — Ну, помоги мне подняться. Полегче только.

Я дергаю его изо всех сил. Острая боль пронзает мое правое плечо. Я вскрикиваю. Плечо горит огнем. Я спасала жизнь нам с Джеком и совсем забыла про свою рану.

— Ох, тебя когтем зацепило, — говорит Джек. — Дай взглянуть.

Он протягивает ко мне руку.

— Оставь меня в покое, — говорю я. — Все в порядке.

— Да не упрямься ты! Иди сюда, — настаивает он.

— Отстань! — говорю я.

Я отворачиваюсь и ухожу следом за остальными. По пути поднимаю свой лук. Иду быстро. Не оглядываюсь. Не жду Джека.

Он затягивает песню.

Я бродил по горам, ходил по морям,
Видел лица красавиц я многих.
Лишь ее красота покорила меня,
О жестокая Энни, я у ног твоих.

Я скитался по белому свету всему,
Поцелуев я много отведал.
Но пьянящие губы твои не могу,
О жестокая Энни, забыть я.

Я любил многих женщин,
Юных дев без числа обнимал.
Но о ночи с тобой лишь,
О жестокая Энни, всегда я мечтал.

Сколько красавиц молили меня,
Чтоб остался я с ними навечно.
Несмотря на всю боль, что испытывал я,
Жестокую Энни люблю я сердечно.

Тому, кто отбивается от адских червей, обычно не до песен. Но Джек особенный. Пора бы мне это уже понять.