Хроники Птеродактиля

– Нет, не научила меня мудрости ни жизнь, ни смерть, – Владимир приблизился ко мне с явным желанием пообщаться, – я про войну, добавившую вам и увечий, и страхов, и грехов. Лестно, наверно, вам было почести свои нести по такой долгой жизни?

– Да, мудрости тебе не хватает. Пока. А воинские почести ты мне не приписывай. Вспомни-ка те времена: выбор был невелик – либо идешь на войну, либо, с моими-то гнилыми глазами, кротом докоптишь небо в унижении и обидах. Вот и выходит, что простая выгода на войну меня отправила, и не стоит геройство приписывать ни мне, ни кому другому. Все просто: люди шли воевать, потому что «не воевать» было опаснее и для жизни своей, и для близких, и для совести. Вон как ты маешься: нет тебе ни облегчения здесь, ни покоя, а все из-за гордыни твоей да натуры пакостной. Что, тошно за Леной отсюда приглядывать? То-то и оно, видно, не зря так скоро сюда попал – хватит, напакостил всем, пора и отдых дать суете земной.

– Вы несправедливы ко мне. Сторонитесь нашей компании. А ведь ваших кровей кумушки запутали клубком то, что не принято в житейских делах использовать. Под удар кое-кого подставили родственнички ваши. А Елена вроде бы и ни при чем, хотя дала ход горошинке запретной. Не обижайтесь, помню, что по незнанию. Зато вы знали, что давали ей в тот знаковый час. А уж о старушке-молодушке и говорить смешно, – через ее глупость чуть ли не торговое предприятие сколотилось в виде шайки-лейки из убогих мошенников. Да, убогих. Вон, Саша свою Карину никак у этого психа не выудит. А все из-за ваших родственничков, будь они неладны, – на всякий случай Владимир не стал ждать возражений, переместился в сторону Василия, который по обыкновению, не вмешиваясь, приглядывал за своей Анастасией.

– Этот портфель, что ли? – Настя выхватила портфель из Надиных рук, почему-то потерла его рукавом, понюхала и вернула Надежде, – говоришь, бумажки засаленные с напечатанной белибердой? Видно, белиберда эта денег стоит, иначе никто не стал бы охотиться за этим портфелем, – Настя насупила брови, помолчала. – Думаю, надо попробовать разобраться в этих карточках. Или выторговать за этот портфель хорошую долю. Или войти в долю. Кто это в дверь звонит? Почему не открывать, а вдруг Таня? Ну что ты опять про этот глазок, боюсь я этих глазков: глянешь, а в тебя выстрелят. Открою, Таня, наверно.

Надя не успела понять, как удалось ввалившемуся человеку так молниеносно выхватить портфель и так же молниеносно исчезнуть. Придя в себя, женщины выбежали на улицу, осмотрели окрестности, заглянули в соседние подъезды, – никого.

– Лучше бы ты этот портфель не уносила с работы, – устало проговорила Настя, – звони Карине.