Хроники разделенных миров

— БРРРР! – пробормотал я, стуча зубами.
— Ты ж полярник! – хлопнул меня по плечу Берн, у которого самого руки тряслись.
— Да тут холоднее, чем на полюсе! – возмутился я.
— Есть маленько, - кивнул охотник. С каждым днем становилось все холоднее и холоднее, и следовало принимать какие-то меры, РА не просто так бил тревогу.

Мы находились в Карабалам-Сити, где Берн планировал стащить машину для прокладки монорельса. Машина находилась в ангаре, дверь которого напрочь примерзла. Зачем Берну была нужна эта машина, я понимал не очень. Лазерный резак пробил замок, и дверь с шумом заскрипела.
— Ну-ка пособи! – заорал Берн. Я схватил охотника за спину и потянул назад, тот с силой ухватился за дверь. Дверь слегка приоткрылась. Мы вползли внутрь. На рельсах одиноко стоял вагон монорельса. От него веяло холодом.
— Да тут покойников прятать можно, - пошутил я.
— Смотри не накликай.

Машина стояла в самом углу. Мы с Берном подошли и взялись с двух сторон.
— Тяжелая, зараза! – простонал я.
— Главное, выволочь ее на улицу, - сказал Берн. – Там прицепим к паровичку и прокатимся, как по маслу!
— А ты уверен, что она заработает? – начал сомневаться я.
— А эфирные батарейки на что? – похлопал он себя по карманам. – У нас же в крепости теперь универсальный источник энергии!

Резак работал на этих же батарейках. Мы выволокли прокладчик из ангара и установили на лед. Берн хорошенько его толкнул, и тот покатился сам. Когда машина остановилась, мы уже успели перевести дух и совместными усилиями дотолкали ее до паровика. Я юркнул в телегу, где откупорил термос с чаем, который еще не успел остыть, а Берн начал прицеплять машину к нашему ужасному транспорту. Когда дело было сделано, он установил самодельную батарейку в слот для энергетического кристалла. Машина начала скрежетать!
— А теперь погнали! – заорал Берн, прыгая за руль и заводя наш драндулет.

Эту картину надо было видеть. Мы неслись по дикому полю, выбрасывая в небо огромные клубы копоти, а позади нас, прямо поверх льда появлялись новенькие рельсы.
— Только бы ленты хватило! – прошептал Берн.
— А это вообще зачем? – спросил я.
— А разве ты не хочешь иметь собственный монорельс от белой крепости до Карабалам-Сити? – рассмеялся охотник. – А потом мы проложим такую дорожку между всеми людскими поселениями, и можно будет перемещаться в тепле.
— Так это нам еще и вагоны надо будет стащить.
— Вовсе нет. Я уже разработал специальный фуникулер.
— А ты времени даром не терял, - одобрительно хмыкнул я.
— Я уже давно продумал эту трассу, - похвастался Берн. – Просто ждал, когда РА даст нам энергию.

Естественно, лента закончилась на середине пути, и нам пришлось забуксовать в диком поле. Но Берн и тут не унывал. Оказывается, Лилит стащила несколько крупных мотков во время очередного рейда в город, и надо было добраться лишь до крепости.
— Странно, что я ни с кем из вас не столкнулся, когда жил в Карабалам-Сити, - заметил я.

Вдруг на моей руке ожил датчик сейсмической активности. Я всегда носил такой на станции и даже не заметил, что улетел вместе с ним. Здесь РА немного переделал его и установил батарейки, теперь он снова работал. Я посмотрел на экран и обомлел. Прямо под нами были подземные толчки, а вот магма не фиксировалась вовсе.
— Кажется, я понял, что происходит с климатом, - прошептал я.
— Что? – подскочил ко мне Берн.
— Сейсмический триггер! – быстро ответил я.
— Это как?
— Частые подземные толчки разгоняют магму, и планета начинает остывать, а там, куда магма прибывает, все, наоборот.
— Вот же твари! – возмутился охотник. – А говорили, углеводород виноват, нечего атмосферу загрязнять. Все с ума посходили с этой зеленой энергетикой.
— Если не выбрасывать углерод в атмосферу, то он не будет возвращаться на землю в виде углекислого газа, - заметил я. – А без него растения не смогут делать фотосинтез и производить кислород. В природе все взаимосвязанно. Но по всей видимости, это началось еще до переноса, и никак с ним не связано.
— Точно! – сказал Берн. – За некоторое время до прилета кометы был очень сильный лед. Монахи ордена умели летать, а потому работали и за полицию, и за пожарных.
— Надо собрать образцы, - сказал я. – К тому же именно для этого меня выпустили на улицу.

Берн начал отцеплять прокладчик от паровика, а я принялся отколупывать лед, перенося его в специально приготовленную сумку холодильник.
— Нужно достать керн, - шептал я. Наконец мне удалось набрать достаточное количество мерзлоты, и можно было ехать.

Без прицепа, который мы оставили посреди дикого поля, дело пошло быстрее. До белой крепости мы добрались за полчаса.
— Ты пока занимайся своей добычей, а я возьму ленту и доделаю дорожку. – скомандовал Берн.

В одной из башен мне выделили лабораторию. Даже компьютер был, хоть и слабенький. Теперь мы имели автономный источник энергии, а потому крепость начала понемногу преображаться. В лаборатории меня ждал инженер по имени Тэкс.
— Все готово, мастер Росса, - сообщил он. – Мне даже удалось подключить электронный микроскоп.
— Это очень кстати! – обрадовался я. – Я как раз привез то, что надо посмотреть.

я убрал свою добычу в большой холодильник и запустил компьютер. Тот по привычке начал искать сеть. И кажется, что-то нашел.
— А у нас сеть еще работает? – удивился я.
— Иногда появляется, - кивнул Тэкс. – РА говорит, что это какие-то недобитые сервера, которые где-то работают автономно, но толку от них…
— Странно! – задумчиво произнес я.

На экране появился символ в виде перевернутого креста.
— Это еще что? – тихо спросил я.
— Это знак Митраистов, - шепнул Тэкс.
— Это еще кто такие?
— Незадолго до переноса в Карабалам-Сити появилась очередная ересь. РА воевал с нею. Сначала в розетках начала зарождаться разумная электрическая жизнь, их называли светлячками или электрами, потом что-то произошло на большой световой башне. Одна полоумная чиновница по имени Лана Рейган собиралась сигануть с этой башни, но ее остановили. Оказалось, в нее вселился какой-то Митра. А потом эта Лана понесла. И все такие: ого, ребенок бога. Говорят, вся городская верхушка во главе с мэром ударилась в Митраизм. –
«Только не надо сравнивать меня с Ланой Рейган!» вспомнились мне слова Лилит. Крест исчез.
— Неужели в сети кто-то есть? – испуганно произнес я.

Через пару часов вернулся Берн. А вместе с ним к крепости пришли рельсы. Я поднялся, чтобы выйти и посмотреть на это, но тут мои ноги пронзила адская боль. Кое как я доковылял до наружной заслонки, именно к ней были протянуты рельсы из Карабалам-Сити.
— А вот и наш фуникулер! – торжественно произнес Берн. Из сарая выехал старый рефрижератор, к которому были приделаны колеса от монорельса.
— Ты издеваешься! – вырвалось у меня.
— Поехали! – закричал охотник.

Я побрел обратно. Почти все обитатели крепости высыпали смотреть на новую чудо дорогу, и во внутреннем дворе никого не было. Краем глаза я заметил, как из-за забора высунулась усатая рожа Кардора.
— Эй, Росса, - поманил он меня пальцем. – Надо поговорить! – мгновение, и мятежник оказался около меня.
— Я сейчас позову на помощь! – предупредил я.
— Я тебя не трону, - скривился Кардор. – Месенцы всегда помогали моему народу, и я не понимаю, зачем ты связался с Туранцами.
— Все национальности остались в прошлом! – ответил я. – Теперь мы вместе строим новый мир.
— Никогда нельзя отрекаться от своих корней, - покачал головой Кардор. – Иначе враг обязательно возьмет верх, потому что враг все помнит. Особенно такой враг, как Раин О Хара.

— Что тебе известно о РА? – шепотом спросил я, вспомнив, как Шумер побледнел, когда Кардор в прошлый раз произнес имя О Хара.
— А тебя не смущает тот факт, что он единственный из ордена Спаса, кто остался здесь? – спросил Кейсах. – И сдается мне, он знал о переносе заранее и приготовил все, чтобы прибрать к своим рукам новый мир.
— Откуда такая уверенность?
— В прошлом я знал человека по имени Менге. Как и. О Хара, он был хранителем и одним из старших магистров ордена. Он всегда помогал моему народу. Менге прочили карьеру великого магистра, но Раин и Лилит подставили его! Он должен был передать нам крупную партию оружия, но Лилит посадила его на поезд до Приграничья, где Менге чуть не убили. Я спас его и помог вернуться в орден, но О Хара и его дружок Аарон, который на тот момент успел стать великим магистром, убили его, удаленно выпустив под кожу нанов.
— Какой ужас, - прошептал я.
— Это еще не все зверства Аарона, - прохрипел Кардор. – В день прилета кометы он собственноручно прикончил Лану Рейган и ее малыша, просто, потому что они мешали ордену. Но и это еще не все. Убийство он свалил на Вольфа, который был близким другом Менге и любил Лану всем сердцем. Митраисты разорвали его тело в клочья. Таким образом, Аарон и Раин О Хара избавились от всех, кто им мешал.
— Но если они такие друзья, то почему Аарона сейчас здесь нет? – спросил я.
— В последний момент Раин кинул и его. Сам подумай, кто должен владеть миром: великий магистр ордена, или простой Шумер?

— Чего ты хочешь? – наконец спросил я.
— РА отправил тебя разбираться с климатом, - протянул Кардор. – Как ты сам заметил, мы должны строить мир сообща. Просто, делись информацией со мной. Мы тоже должны знать, что тут происходит.
— Но как я тебя найду? – Кардор протянул мне блюдечко с яблочком. Это был ментафон – средство связи, которое активно использовали до переноса.
— Когда-то этот ментафон принадлежал Вольфу. – сказал он. – Здесь всего один контакт, звони в любое время.
— Но ментафоны больше не работают… - хотел сказать я, но Кардор уже исчез.

Я спрятал блюдечко в карман. Снаружи раздался какой-то шум. Я выглянул, чтобы посмотреть.
— Лилит пропала, - шепнул мне Тэкс.
— Ты же сам говорил, что она часто исчезала, но всегда возвращалась, - успокаивал РА Берн.
— Она не могла бросить ребенка! – кричал тот – Ли похитили! – я хотел сообщить, что Кардор только что был на территории крепости, но передумал. Следовало разобраться, кому стоит здесь доверять, а кому нет. В одном мятежник был прав: Туранцы всегда остаются Туранцами. И если РА действительно убивал невинных детей, то не стоит ему помогать. Лилит способна о себе позаботиться.

Я вернулся к себе в лабораторию и извлек ментафон. Блюдечко неожиданно засветилось.
— Помоги мне! – раздался изнутри детский голос.
— Кто ты? – с ужасом спросил я.
— Я Данай – сын Митры. – ответил голосок. – Мое тело убил беспощадный слуга Комода, а сознание оказалось заперто в сети. Мне плохо! Не дай МОСКУ найти меня раньше!
— Как тебя вытащить? – спросил я, но блюдечко больше не отвечало. Неужели адепты ордена были способны на такое? Какая сила свила тут гнездо?

Ноги продолжали болеть. Терпеть больше не было сил. Я отправился в местный лазарет. Здесь трудилась молодая рыжеволосая девушка по имени Мэл.
— Да у тебя обморожение! – с ужасом сказала она.
— Наверное, замерз в Карабалам-Сити, или позже в диком поле, - предположил я.
— Мотаешься с этим Берном, - всплеснула руками Мэл. – Он же неприкаянный какой-то! – девушка ввела мне спазмолитик и начала греть воду. Как мои многострадальные ноги оказались в горячем тазу, я даже не понял.
— Да у тебя заражение! – взвизгнула она. – Принес заразу из дикого поля! – Мэл что-то вколола мне в плечо, и я начал проваливаться в забытье.

Когда я очнулся, мои ноги все еще находились в тазу. Мэл хлопотала надо мной, ее рыжие кудряшки забавно собрались на лице. Невольно я почувствовал, что ненароком любуюсь этой девушкой.
— А ты красивая, - прошептал я, не ожидая подобного сам от себя.
— Сиди уж! – засмущалась она.

Мои ноги чем-то мазали, терли и обогревали. Наконец, она разрешила мне встать.
— Не больно? - спросила молодая лекарка.
— Нет! – ответил я, перекатываясь с пятки на носок.
— Ну иди, ледяной! – прыснула она. – Вляпаешься еще во что-нибудь, заходи.
— А просто так можно зайти? – робко поинтересовался я.
— Можно. – улыбнулась Мэл.

Добытый мною лед наконец-то пришел в нужное состояние. Теперь я мог рассмотреть его под микроскопом. В первую очередь меня интересовал керн. По всему слою мерзлоты медленно распространялась сульфатная кислотность, а если по-простому, то вулканическая сера. Где-то прошли мощные подводные извержения, которые, конечно же, никто не заметил.
— А вот и затравка! – тихо прошептал я. В литосфере что-то происходило, а наличие сульфатов подтверждало мои самые худшие опасения. Я активировал кристалл, который РА выдал мне для связи лично с ним. В воздухе начала проявляться его бледная рожа.
— У нас ледниковый период. – быстро сказал я.
— Это надолго, - тяжело вздохнул РА.