Хроники раздора

— Могла бы ему и помочь умереть! — ехидно крикнул Фионе маг «Клинков Четырёхречья». — Зачем затягивать бой и так всё...

Раздался свист, прервавший поток сарказма. Судья продемонстрировал жёлтую карточку и предупредил:

— Ещё одна такая сцена, и я лишу вашу команду зелья! Никаких конфликтов на арене!

Зрители, в массе своей болевшие за Фалайза, а значит и за его сопартийцев, встретили такое решение одобрительным гулом. А вот известие о том, что победа в этапе уходит «Клинкам Четырёхречья» — полным нескрываемого возмущения свистом.

— А ведь мы могли бы это использовать, — хитро отметил Тукан, пока арену готовили для следующего этапа. — Популярность эту.

— Это как же? — поинтересовалась Фиона.

— Народная революция! Равенство, братство и… эм, свободная касса!

— Точно! Как я только сама не догадалась.

— А мне не нравится, — влез Фалайз.

— Да-да, — отмахнулся от него крестоносец, — ты это целый день говоришь.

— Неправда! Не просто день, а второй день.

— Знаешь что, мистер Скромность? В кои-то веки к нам относятся по-ло-жи-те-ль-но, — последнее Тукан произнёс по слогам, — цени момент. Наслаждайся им. Потому что не пройдёт и двух недель, как всё вернётся в зад. И я не оговорился. А теперь иди и порви эту образину на флаг Британского Союза.

Монстр достался Фалайзу что надо — не противник как таковой, а целая вещи в себе, этакая мини-игра, которую надо было решить. Первой преградой на пути к его убийству был тоненький магический щит, лопавшийся от любого заклинания, даже самого слабого. Впрочем, как выяснил дикий маг — сильные он тоже отражал. Вторым слоем защиты шёл толстенный металлический панцирь, словно какая-то черепаха посмотрела передачу про современную бронетехнику и вдохновилась. Его следовало проплавить, или продавить, или пробить. После этого ты добирался до непосредственно монстра, который умирал от любого чиха… а затем возрождался, требуя повторить все процедуры заново.

Фалайз хоть не с первого раза, но смекнул, что надо делать со щитом — его он «пробил» ударом кулака, который в любое другое время убивал муху лишь с третьего попадания. С броней он справился в своём фирменном стиле «жахни посильнее, и будь что будет», а вот к возрождению оказался не готов. И пока заново возился со всеми этими слоями, его соперник из «Клинков Четырёхречья» уже закончил. Утешало одно: второй маг победил исключительно благодаря тому, что влил в себя все имевшиеся зелья.

— Ничего страшного, — утешила дикого мага жрица. — Ещё есть время отыграться.

— Но немного, — поддакнул крестоносец. — Поэтому соберис, держис и вообще не падай, особенно духом!

Четвертый этап не заставил себя долго ждать. Судья, убедившись в том, что обе команды заняли исходные позиции, а стальной короб уже готов, кивнул сам себе и объявил:

— «Ковры Бергама»: буйный, гигант, связанный! «Клинки Четырёхречья»: злобный, точный, дальнобойный!

— Надеюсь, слово «связанный» означает, что он начнёт в верёвках, — перехватывая поудобнее меч пробурчал Тукан, всматриваясь в короб впереди, явно готовый разродиться чем-то особенным. — Иначе…

Закончить фразу монстр ему не позволил. Он вырвался из «родильного чана», смяв тот, словно фольгу, как только прозвучал судейский свисток. Чудище, конечно же, было ничем не связано и вообще вряд ли какие-то верёвки сумели бы его удержать. Внешне оно представляло собой очередную вариацию на тему обезьяны. На этот раз огромной, бурлящей мышцами и почему-то сиреневого цвета. Под удары такой подставляться не хотелось — был велик шанс не пережить.

Впрочем, терпеливо ожидать, пока на него нападут, монстр и не стал, а с первых же секунд боя, неистово ревя, понесся вперёд на высокой скорости, размахивая своими лапами. Принимать такой удар не рискнул даже Тукан, поэтому троица не сговариваясь бросилась в рассыпную.

Заклинание Фалайза, на которое тот не успел накопить достаточно маны, вышло так себе: какое-то призрачное копьё, лишь оцарапавшее шкуру монстра в районе пасти. Зато оно выявило иную вещь, касающуюся сути их противника.

— Фиона, у тебя… кровь, на щеке, — пока чудище разворачивалось, сообщил Тукан. — Тебя задело, что ли?

Крестоносец немного преуменьшал проблему — у жрицы на лице красовалась не просто царапина или порез, а след, как от прошедшего вскользь удара мечом или копьём.

Фиона растерянно подняла руку с целебным заклинанием возвращая своему лицу былую миловидность.

— Он переводит на нас наш же урон! — догадался Фалайз, который, в отличие от своих сопартийцев видел результат своей атаки и сумел сопоставить одно с другим.

Дискуссию на этот счёт прервал монстр, на этот раз решивший напрыгнуть на них сверху. Выглядело эпично и подняло в воздух целую кучу пыли, но иного вреда не причинило.

— Ты должен убить его с одного удара! — сообщила жрица дикому магу, когда у них вновь появилась возможность говорить. — И быстрее!