Хроники разведки: Эпоха холодной войны. 1945-1991 годы

Внешнеполитическая разведка МГБ ГДР была создана летом 1951 года. Практическая работа по формированию этой структуры была возложена на государственного секретаря МИДа ГДР Антона Аккермана. В сентябре того же года при Советской контрольной комиссии был образован организационно-инструкторский отдел, которому поручалось, в частности, оказывать помощь немецким друзьям в создании вышеупомянутой службы. Его первым начальником был назначен прибывший из Москвы полковник Андрей Григорьевич Граур. <…>

На первом этапе сотрудничества советские советники действительно принимали непосредственное участие в разработке нормативной базы и структуры внешней разведки ГДР, в подборе и профессиональной подготовке кадров, в создании зарубежных резидентур и их агентурных аппаратов. Они щедро передавали свой опыт, оказывали помощь в осуществлении оперативных мероприятий. Советская разведка делилась с немецкими коллегами информацией, получая взамен с каждым годом всё более добротный конечный продукт усилий немецких разведчиков.

По мере возмужания восточногерманской разведки взаимодействие с ней советской разведки постепенно переходило от оказания инструкторских и советнических услуг к равноправному и плодотворному сотрудничеству. Уже к концу 1950-х годов внешнеполитическая разведка ГДР как составная часть её МГБ обладала блестящими профессиональными кадрами, отличавшимися способностью к самостоятельному осуществлению сложных комплексных операций.

«Сахаровский»

4 июля 1951 года от должностей министра госбезопасности СССР и председателя Коллегии МГБ СССР был освобождён генерал-полковник Виктор Семёнович Абакумов, а 12 июля он был арестован по обвинению «в государственных преступлениях».

Можно сказать, что с этого ареста начался очередной разгром системы государственной безопасности…

«Алексей Ботян»

Наконец, уже 2 ноября 1951 года, когда полностью выявилась несостоятельность Комитета информации, внешнюю разведку вернули в Министерство государственной безопасности под прежним наименованием – Первое главное управление. Министром МГБ к этому моменту был уже не Виктор Абакумов, а Семён Игнатьев, в недавнем прошлом провинциальный партийный функционер, ничего не смыслящий ни в разведке, ни в контрразведке. <…>

Начальником Первого главного управления МГБ в ранге заместителя министра был назначен Сергей Савченко. Начальником Второго главного управления – Василий Рясной, также в ранге заместителя министра. (Ранее он работал министром внутренних дел Украины, а затем заместителем министра внутренних дел СССР.) Потом, неожиданно для всех, Савченко был снят с должности начальника ПГУ, переведён во второстепенный отдел, а на его место назначен… Рясной, никогда ранее разведкой не занимавшийся. Некомпетентность Рясного создавала множество проблем для всех сотрудников ПГУ, для Александра Короткова особенно. Оно и понятно: внешняя разведка вообще дело тонкое, а разведка с нелегальных позиций – деликатнейшее, тут наломать дров легче лёгкого.

«Коротков»

В октябре 1951 года, возвратившись из очередной командировки в Литву, где ему удалось обезвредить руководство антисоветской подпольной организации, Наум Эйтингон оказался за решёткой. Его арестовали 28 октября по прямому указанию Игнатьева. А вскоре была арестована и его сестра. Её приговорили к 10 годам тюремного заключения «за отказ лечить русских пациентов и содействие сионистскому заговору».

«Через несколько дней после ареста Эйтингона, – рассказывал позже Павел Судоплатов, – мне представилась возможность встретиться с Игнатьевым на совещании руководящего состава министерства. Отведя меня в сторону, он с упреком произнес:

– Вы ошибались насчёт Эйтингона. Что вы сейчас о нём думаете?

До сих пор помню свой ответ:

– Моя оценка базируется на конкретных результатах работы людей и на линии партии». <…>

Судоплатов пытался спасти своего друга и соратника, пользуясь любой возможностью. Однако решить этот вопрос мог только Сталин. В феврале 1953 года Судоплатов был вызван в Кремль на совещание к Сталину и намеревался воспользоваться этим. Но в ходе беседы Сталин напомнил Судоплатову о провале, который имел место при проведении одной из операций за границей в период Великой Отечественной войны, после чего Судоплатов понял, что об Эйтингоне в этой ситуации лучше не напоминать.

«Эйтингон»

После провала в 1951 году Дональда Маклина и Гая Бёрджесса, которым грозил арест и которые были вынуждены скрыться на территории СССР, у британской контрразведки возникли подозрения и в отношении Бланта. В частности, ею были получены сведения, что именно он предупредил беглецов о том, что они разоблачены, и подготовил их переброску в Москву. Кроме того, сотрудники МИ-5 полагали, что Блант посетил квартиру Бёрджесса после его бегства и изъял компрометирующие документы. Однако в тот период сотрудники контрразведки Соединенного Королевства не смогли собрать убедительных доказательств «двойной жизни» Бланта.