Хроники Реликта. Том 1

— Кончаем, — сказал Диего, пожимая руку универсалисту. — Интересно, сколько весит оборотень?

— Пятьсот миллионов тонн, — ответил Нагорин. — Но это здесь, на Марсе. Масса же его — семьсот миллионов тонн. Что это вдруг пограничников заинтересовал его вес?

— Показалось, что он погружен в песок не пропорционально весу.

— Вероятно, уперся в скальное основание. Мы проверим. — Нагорин извинился и отошел к группе инженеров.

— Что-нибудь заметил? — спросил Пинегин, понижая голос.

— Просто неспокойно на душе. Интуитивно чувствую, что сверхоборотень приготовил нам еще немало сюрпризов. И если из него начнет вылупляться… как его назвал «серый призрак»?

— Звездный Конструктор… Да-а, не дай бог, как говаривали в старину. Сверхразум, сверхинтеллект, сверхсозидатель…

— Что-то раньше ты стоял на другой позиции: мол, сверхоборотень — сверхподарок для науки. Надо-де его исследовать, изучать. Говорил?

— Ну, говорил. Это когда было… Язва ты, Диего. Тебе не в погранслужбе работать, а в СЭКОНе. Нет чтобы успокоить…

— Да уж какое там спокойствие. А если наоборот — из оборотня получится сверхразрушитель? Правда, если верить прогнозам «серого призрака», спора не прорастет.

— Ученые тоже сделали вывод, что спора мертва. В том плане, что уже не способна прорасти. За миллиарды лет скитаний в космосе механизм воспроизведения наверняка стал нежизнеспособным. Да и для рождения Конструктора нужны специфические условия — это уже не гипотезы, а научно обоснованные выводы.

— Ничего не имею против, — усмехнулся Диего. — Один из ученых деятелей, молодой парень, с которым я недавно имел честь вести спор, ответил мне английской пословицей, когда я сослался на «серого призрака»: «Черт знакомый лучше черта незнакомого». В том смысле, что оборотень уже знаком, «серого призрака» знают единицы, а как к нему относиться — не знает никто. Значит, относиться следует критически.

— Максимализм и скептицизм молодости общеизвестны, — задумчиво сказал Пинегин. — Меня в этом деле успокаивает лишь то, что мы в данный момент, как говорил Сеятель, сильнее оборотня. Конечно, ученым очень хочется, чтобы он вдруг начал расти, но… Ладно, Диего, эмоции — ничто против научно установленного факта. Надо делать свое дело, от этого нас никто не освобождал. Планомерное наступление на тайны — не это ли вывело человека в космос? Отними у человека возможность рисковать — и, я уверен, он затоскует и вымрет со скуки.

— Тяга к знаниям равнозначна тяге к риску? — Диего невольно посмотрел на оживленную группу ученых, обступивших Нагорина.

— Именно, — сказал Пинегин и перевел разговор на другую тему. — К концу дня с Земли прибудет последний груз — новейшая аппаратура для медиков и биологов. Тебе нужно взять троих и сопровождать груз от Марсопорта до полигона. Ураган не ослабевает, и на автоматы полностью полагаться нельзя.

— Это я знаю, — вздохнул Диего.

Танк медленно подкатил к исполинскому, нависающему над песком боку сверхоборотня и остановился. Казалось, машина въехала под козырек каменной глыбы в теле горы: сразу стемнело, горизонт отодвинулся и засверкал желтым блеском.

— Интуиция тебя не подвела, — повернулся к Диего Нагорин. — Масса оборотня растет. Медленно, конечно, но растет.

— Это значит, что растет его энергопотенциал, — сказал Сергиенко. — Опасная тенденция. Что еще заметили автоматы?

— Сверхоборотень начал излучать в длинноволновом диапазоне, — сообщил один из физиков; в кабинете их было двое, кроме Нагорина и Сергиенко. — И что интересно — день ото дня частота излучения растет.

— Все это, очевидно, разные стороны одного процесса. — Нагорин встал и нагнулся над пультом. — Возрастание массы, запаса энергии, излучения… Только какого?

— Следовало бы с этого дня все походы к оборотню запретить, — вступил в разговор Пинегин. — Пора полностью переходить на дистанционные исследования. Мне кажется, прогнозы ученых и ваши, кстати, прогнозы насчет нежизнеспособности споры ошибочны. Когда на совете вы докладывали об этом, ваш вывод был обоснован, оборотень действительно был больше мертв, чем жив. Но теперь-то иное дело, не пора ли пересмотреть теории?

Пинегин махнул рукой водителю, и тот повел танк вокруг неправдоподобного яйца сверхоборотня.

— Может быть, стоит добиться постройки на полигоне стационарного ТФ-эмиттера? — добавил начальник отдела как бы про себя.

— Ну, а это еще зачем? — угрюмо полюбопытствовал Нагорин.

Пинегин поднял спокойные глаза.

— Я думаю, что мгновенного изменения метрики пространства в скалярном ТФ-поле сверхоборотень не выдержит.

— И ты надеешься, что под угрозой уничтожения оборотень сразу пойдет на контакт? Каким же он мыслится, этот контакт?

— Нет. — Пинегин подал знак Диего, подождал, пока тот вылезет из кабины, и продолжал: — Просто вероятна ситуация, когда, кроме как уничтожить его, нам не останется выбора. У меня нет причин сомневаться в информации «серого призрака»… то есть Сеятеля. Если сверхоборотень действительно представляет собой спору или зародыш какого-то необычайного существа…

— Ага, так ты все же сомневаешься в этом!

Петр пожал плечами.