Хроники Реликта. Том I

— Не думаю, — качнул головой Баренц. — По-моему, четко сработал механизм выдвижения разумных альтернатив. Ориентируясь на групповое сознание, мы взаимно поддерживаем друг в друге стереотипные образы и установки, а в данном случае имела место разумная организация дискуссии, где у каждого была возможность аргументировать свою точку зрения. А результат обсуждения закономерен: альтернативы жизни цивилизации — нет.

Помолчав, Юнусов кивнул, соглашаясь, видимо, с внутренним голосом. Проговорил:

— Я слышал, в Системе появились чужане?

— По нашим подсчетам — около двухсот транспортников и более тысячи отдельных роев, — пробасил Железовский. — И количество их увеличивается день ото дня. Хорошо, что они хоть не удаляются от Конструктора больше чем на миллион километров, все время крутятся рядом, формируются в «очереди» и вместе с серыми призраками в конвои. Тебя что-то заботит конкретно?

— Его забота — волнения на Ближнем Востоке, — пробурчал молчавший до сих пор Баренц, тоже не сводящий глаз с Конструктора и облаков мигающих разноцветных огней, круживших вокруг него. — Плюс вспышка паники. Плюс попытки захвата метро, работающих на дальний космос.

— Плюс обычная профилактика, — бесстрастно проговорил Юнусов. — Вы знаете, что такое бои роботов? Или муравьиных куч? Или термитов и муравьев? А как вам нравится такое «развлечение» молодежи, как гонки на украденных транспортных коггах типа «Коралл»? Или технология наркоклипов?

— Можешь не продолжать, — сказал Баренц. — Мы знаем, что такое работа безопасника-наземника. В молодости я мечтал об участии всего в одной операции.

— Какой же?

— В операции по спасению духовности, нравственности, или соборности, если хотите.

— Тогда тебе надо было родиться в двадцатом веке, а то и раньше. Я не понял, что ты говорил о метро. Кто пытается захватить станции?

— В основном пацаны, «золотая» молодежь, сынки представителей политико-экономической элиты…

— Я не о том. Это организованные, спланированные действия или акты отчаяния?

— Еще не разобрались. Но похоже — последнее. Если бы был единый центр по бегству, мы его уже нащупали бы. В общем, работы хватает. Не плачу, констатирую факт.

— А чего вы хотели? Это обычная работа с наложенной спецификой ГО. Не справляетесь? Давайте думать, чем я могу помочь.

— Пока справляемся… худо-бедно. Меня лично беспокоит другое — возможности Грехова. — Юнусов сцепил пальцы на груди и пригорюнился.

Баренц кинул взгляд на Железовского.

— Не тебя одного. Нас тоже интересуют возможности проконсула, вернее, не столько возможности, сколько их приложение. Вектор «нечистой силы», так сказать. Чего он добивается? У меня складывается впечатление, что он ведет какую-то свою игру, недоступную для нашего понимания. Не получится ли так, что в самый последний момент он станет «по ту сторону баррикад»?

— Так же считает и Забава, — усмехнулся Железовский. — Но у меня другое мнение. Да, его пределы действительно неизвестны. К-мигранты в чем-то правы, назвав его шукрой. И все же он с нами.

— Он один, — без выражения сказал Юнусов. — Как установили мои психологи, судя по всем его связям и привычкам, эта фигура не нуждается в соратниках и друзьях. Но в отличие от вас, коллеги, я не склонен преувеличивать степень опасности одного человека, даже если он экзосенс семи пядей во лбу. Аристарх, ты умеешь успокаивать людей, успокой и меня: как долго будут продолжаться К-явления? Я имею в виду гостей.

Железовский не пошевелился, полузакрыв глаза, феноменальная глыба с канатами вместо нервов, силой робота и душой безнадежно больного человека, болезнь которого называлась «Забава Боянова».

— Не знаю, — сказал он наконец. — Есть мнение, что Конструктор исследует нас, пытается решить какую-то проблему, а какую именно — тайна за семью печатями.

Юнусов слабо улыбнулся одними губами, сухими и бледными, собрав морщинки у глаз.

— Успокоил. Тебе хорошо, сидишь здесь, в центре, как… пуп ГО, и не видишь, что творится на грешной Земле, населенной обычными людьми, не суперменами, со множеством добродетелей и пороков. Самое гнусное, что большинство реагирует на К-гостей негативно: страх, ненависть, желание убить, уничтожить неведомого посланца, нервные срывы, психические расстройства, паника… Если гости будут являться и дальше, вся Система превратится в сумасшедший дом.

Трое смотрели друг на друга, понимая все без слов.

— Когда Конструктор подойдет к поясу астероидов, некого будет защищать, — добавил Юнусов.

— Чего ты хочешь? — тихо спросил Железовский, сдерживая громыхающий голос.

— Не знаю, — медленно, растягивая слова, ответил Юнусов. — Взаимодействие масс в Системе нарушено так, что вряд ли возможно вернуть все в исходное состояние, а перераспределение орбит планет неизбежно ведет к дисбалансу орбиты Земли, твои эфаналитики знают это не хуже моих. Что будет дальше?

— Конструктор подходит к Юпитеру, — проворчал Баренц. — Чего вы хотите?

Юнусов, прищурясь, посмотрел на Конструктора, словно прицелился.