Хроники Риддика

— Я так сказал. Преступник живет по особым правилам. Он знакомится с каждым уголком тюрьмы, учится чувствовать ее пульс. Преступник проявляет, когда это требуется, уважение. Он уважает своих собратьев, уважает систему. Систему, по которой живут преступники, а не тюремную. Нашу систему.

Добравшись до дна, Гув подошел к Риддику, но остановился на приличном от него расстоянии. Его свита столпилась позади, готовая к действиям, но и дающая новичку шанс проявить себя. Риддика изучали десятки глаз. На многих лицах было выражение уважения и зависти.

— Заключенный, — торжественно и многозначительно продолжал Гув, — живет за счет своих собратьев. Он выполняет работу тюремщиков и позорит всех остальных. — Его голос зазвучал еще ниже. — В этой тюрьме заключенные всегда получают по заслугам. Это может случиться за едой или посреди ночи, но это, черт возьми, святой долг.

Он шагнул вперед и оказался еще ближе и Риддику. В это время один из присыпанных желтой пылью нападавших попытался встать. Не замедляя шага, Гув пнул его прямо в лицо. Судя по всему, он не любил, когда его перебивают.

— Итак, — без всякого выражения обратился он к новичку, — кто ты такой?

— Я? — Риддик снова надел очки. — Я здесь проездом.

С этими словами он прошел мимо Гува и исчез за шипящей стеной пара, не обращая внимания на провожавшие его напряженные взгляды.

Позже им дали еду, если ее можно так назвать: какое-то вареное членистоногое, происхождение которого осталось для Риддика загадкой. Его шишковатый вид внушал ужас, зато мясо оказалось вполне съедобным. Устроившись перед пустой камерой, он наблюдал за жизнью в сводчатой пещере, одновременно разбивая панцирь и высасывая содержимое. Еда была жилистой, но питательной.

Когда Риддик входил в камеру, позади него материализовалась тень. Тонкая, напряженная и разгневанная девушка внимательно разглядывала Риддика.

— А не полакомиться ли мне сладеньким? Слева от позвоночника, на четыре позвонка ниже поясницы, есть брюшная аорта. Будет целый фонтан…

Развернувшись, Риддик снял очки, чтобы без фильтров взглянуть на свою гостью, но ничего не ответил. Да и что он может ей сказать?

— Как мне получить такие глаза? — тихо спросила она.

Он пожал плечами: «Надо убить нескольких человек».

Девушка понимающе кивнула.

— Я это уже делала. И не однажды. — Она подошла ближе. Никто другой не заметил бы маленького ножа, зажатого в ее руке. Риддик поймал ее до того, как она ударила, и прижал к стене. Его удар получился не слишком сильным и кость не сломал, но достаточный для того, чтобы она выронила нож. Риддик продолжил разговор, как будто ничего не случилось.

— А потом попасть в тюрьму.

Ее тело было прижато к прутьям, но рот свободен.

— Где охранники скажут тебе, что ты никогда больше не увидишь дневного света. Только там не оказалось доктора, который мог бы наполнить светом мои глаза. Ни за двадцать монет, ни за быстрый секс, ни за какую награду, — ее голос дрогнул, но слова не стали мягче. — Скажи, в том, что ты мне когда-то говорил, было хоть одно слово правды?

Она рванулась вперед, пытаясь освободиться, но это лишь заставило его усилить хватку.

— Не забывай, с кем ты разговариваешь, Джек.

Казалось, она развернулась под собственной кожей, выставив вперед миниатюрное лезвие, которое было спрятано у нее во рту, хотя и не мешало разговаривать.

— Джек мертв. Он был слаб и не вынес такой жизни. — Сделав резкое движение вперед, она порезала лезвием его щеку. Это не заставило его отпустить девушку, но потом он решил дать ей свободу. Она исчезла в паре, и он последовал за ней в пропахшую потом темноту.

— Я Кира, — обернувшись, сказала она ему все еще звенящим от гнева голосом, — новое животное.

Корабль представлял собой венец науки и техники некромангеров. Быстрый, изящный, больших размеров, — он скользил в открытом космосе, как оса в поисках добычи. В его темных недрах команда работала посменно: одни пребывали в состоянии крио-сна, другие время от времени пробуждались. чтобы убедиться в том, что системы работают в оптимальном режиме и курс остается неизменным. На борту лишь несколько человек знали о том, что необходимость, заставившая их покинуть орбиту возле Гелиона-Один, была продиктована исчезновением одного-единственного человека. Экипажу это знание было ни к чему, но даже если бы они все знали, тщательность и результативность работы остались бы прежними.

Вот уже несколько дней весь экипаж бодрствовал после крио-сна. Это время использовалось для обмена мыслями, поглощения еды и питья и упражнения ослабших мышц. Скоро они снова вернутся в крио-систему, а дежурная команда будет наблюдать за работой корабля. Сейчас они разговаривали.