Хроники российской Саньясы (Из жизни Российских мистиков - Мастеров и Учеников 1960-х - 1990-х)

Очень много мне дало знакомство с Игорем Калинаускасом. Это человек, который, на мой взгляд, реально воплощал в себе те идеи, которые я встречал только в книгах. Через контакт с ним пришло осознание, что все эти вещи невозможно изучать иначе, чем через собственные изменения, трансформацию. Для большинства же людей эта идея так и осталась закрытой и они до сих пор изучают какие-то феномены...

В: - При любой трансформации изменяется система ценностей, наступает, как правило, кризис. Было ли что-то подобное у вас?

Г.Р.: - Для меня всегда доминирующей ценностью был интерес. Поэтому мне не стоило очень большого труда отказаться от какой-то системы представлений и искать другую. У меня не было жесткой системы ценностей вне того, что меня интересует, хотя были жесткие представления о мире и их, конечно, пришлось менять. Бывает часто такая беда, что способности и возможности восприятия опережают возможности осознавания и тогда человеку не удается интегрировать какое-то сильное переживание в свою картину мира. Тогда возникает пограничное состояние, от которого уже и до патологии близко.

У меня одно такое мощное переживание было - это когда я осознал, что мое "я" - это такая фигня! Это было просто очень смешно и я пол-дня не мог остановиться от смеха, когда вдруг оказалось, что "я" - это самое никчемное, что только может быть, то, что по сути дела - только мешает.

В: - Это осознавание пришло и ушло?

Г.Р.: - Нет, оно так и осталось в фоне. Ушла эмоциональная часть этого осознания - я перестал смеяться, а само осознавание никуда не ушло.

Если человеку не нужно об этом самом "я" заботиться и беспокоиться, открываются совсем другие, чем раньше, возможности. Мы слишком уж много тратим на это энергии. Об этом я и до того в книгах читал, но одно дело - в книжке прочитать, и совсем другое, когда это вдруг приходит, как переживание...

В: - Это произошло в результате какой-то ситуации?

Г.Р.: - Была такая детская игрушка - такая штучка, которую кидают в цель и она втыкается. Там еще есть поле, состоящее из пупырышков, между этих пупырышков она должна воткнуться. Вот я тренировался попадать в "десятку" и все попадал около, иногда даже в "девятку". А потом, вдруг, без подготовки просто повернулся, бросил и попал точно в "десятку". И я еще успел подумать: - "Надо же, как просто, - не нужно целиться на самом деле!". И тут оно случилось...

В: - Как сделать так, чтобы это самое "я" перестало волновать?

Г.Р.: - Да не думать о нем, вот и все! Всегда же можно поймать себя на том, например, что действие, которое я сейчас произвожу, направлено на то, чтобы поддержать какой-то образ - либо свое представление о себе, либо представление других людей обо мне, улучшить этот образ и представление и тому подобное.

К сожалению, то, что человек занимается своим собственным "я", даже под хорошим очень флагом саморазвития, - это лишает его стольких переживаний, он проходит мимо стольких необыкновенных вещей, вещей вполне реальных, но которые он не может видеть просто потому, что сильно занят собой.

В: - Что это за вещи?

Г.Р.: - Это похоже на вопрос; - "Что мне за это будет, если я перестану заниматься собой?". Надо перестать, тогда ясно будет! А словами это не описать. Это другое восприятие реальности, другое с ней взаимодействие. Даже метафора не поможет. Если я говорю метафорически, - я обращаюсь к какому-то опыту, который у человека есть и он, соответственно, привязывается к этому своему опыту. А совершенно новый опыт словами не передать. Его сначала пережить надо. Можно передать состояние, но это уже другая тема...

Вообще говорить о своей жизни трудно. Говорить-то особо нечего. На сюжетном плане мало что происходило, никаких особых бурных событий.

Вот поговорите с Сашей Вороновым. Он вам еще меньше скажет. С ним мы познакомились в одной из лабораторий, где нас с Игорем Кали-наускасом исследовали. Там были разные приборы; например прибор, задающий коронный разряд с определенной частотой импульсов. Надо было как-то воздействовать на прибор, чтобы частота импульсов поменялась, чем мы, к примеру и занимались. Приборов подобных была масса - от электрических, до биологических препаратов, типа воздействия на скорость свертываемости крови. И вот мы с Игорем уже несколько дней ходим в лабораторию, и как-то я ему говорю: "Слушай, там парень - инженер сидит за приборами, что-то он странный какой-то". -"Да, - отвечает Игорь, - действительно странный. Знаешь, по-моему, таких инженеров не бывает. Он ведь вообще-то в "нулевке" сидит все восемь часов". Ну, как-то мы его после экспериментов и прижали, -рассказывай, мол, кто ты есть! Выяснилось, что на самом деле, он тут основной эксперт в этих делах, а приборы - это так, "для балды". Он начал, конечно, отпираться, типа - "Да нет, я ничего, я тут так просто сижу, ручки кручу". - "Да ладно, - говорим, - ручки! Почему в "нулев-ке"-то сидишь? Оказывается, человек уже около двадцати лет йогой занимается и вообще человек очень грамотный и необыкновенный. Это и был Саша Воронов, с которым мы с тех пор уже много лет дружим.