Хроники российской Саньясы. Том 1

Вернемся снова к алгоритму. Итак, создано сенсорное пространство, далее, второй шаг — оно тестируется, т. е. проверяется максимальным количеством вариантов, какие нам доступны, насколько оно работает, так, чтобы можно было по каким-то независимым источникам получить ту же самую информацию. Обычно этот этап мы называем колибровкой.

А дальше уже — третий шаг — этому пространству можно задавать вопросы и, соответственно, получать какие-то ответы.

Весьма интересным, в свете темы нашей лекции, является такой вопрос: когда, в какой момент времени сенсорное пространство превращается в патогенную систему верований? В какой момент канал получения информации становится пространством для жизни, как бы переворачивается, переставая быть инструментом? Есть много каналов, которые являются вполне безопасными. Существуют, однако, и такие, которые весьма опасны для сознания и требуют тщательной психологической подготовки.

Теперь мне хотелось бы немного вернуться и рассмотреть, как же происходит процесс восприятия вообще? Как мы получаем информацию?

Знаю

Вижу Верю

Здесь я рисую равносторонний треугольник и около трех его вершин я напишу три слова: слово вижу, слово верю, слово знаю. Эти три аспекта и задают плоскость нашего восприятия.

Что такое я вижу?

Вижу, в данном случае в широком смысле этого слова. Воспринимаю. Любое восприятие есть узнавание. Я не могу увидеть что-то такое, чего не было бы в моем описании мира. Я не могу в своей картине мира обнаружить что-либо такое, чего бы не было в моем описании. Под картиной мира я понимаю реальную картинку, которую я воспринимаю всеми каналами ощущений, многомерно. Т. о., вот здесь, где слово вижу — картина мира, реальность, данная мне в ощущениях. Вот здесь, под словом знаю — описание мира — весь комплекс известных мне законов, объектов, воззрений, оценок, установок, представлений и психологических комплексов. Наши знания на чем-то основаны, на чем-то базируются. Они основаны на вере во что-то. Чему-то в нашей жизни мы приписываем статус существования. А верим мы в то, что видим, т. е. вера опирается на данные ощущений. Итак круг замкнулся: мы видим то, что знаем, знаем то, во что верим, и верим в то, что видим.

Возьмем слово «доказать», «казать», «показывать». Доказывая, мы сводим к «очевидному», к тому, что мы видим, воспринимаем. Это является достаточным, чтобы быть принятым в качестве доказательства. Если чего-то нет в нашем описании, мы не сможем при всем желании это увидеть. Если я иду по улице и встречаю своего приятеля, с которым мы хорошо знакомы, я его узнаю, говорю: «Здравствуй, Вася». Если я этого человека не знаю, я пройду мимо. В моем описании мира его имени нет. И вот здесь хочется вспомнить Карлоса Кастанеду, которого все, наверное, читали. Там есть такой момент, когда Карлос спрашивает у дона Хуана: «Объясни, пожалуйста, что такое искусство воина? Ты все время говоришь, искусство воина, искусство воина»? Дон Хуан отвечает: «Очень просто. Искусство воина — это управляемая вера». Я, когда много лет назад читал эту книгу, это место как-то пропустил, а вот потом, постепенно смысл этого определения начал доходить. Что имел в виду дон Хуан, когда он так обозначил искусство воина. Там есть две вещи по поводу искусства воина — это управляемая вера, а другой момент — когда на вопрос: «что такое неуязвимый воин» Дон Хуан ответил «неуязвимый воин — это воин, которому нечего защищать, который ничего не защищает». И к этому второму моменту мы вернемся когда будем говорить о патогенных системах.

Как же происходит процесс восприятия?

Если мы внимательно присмотримся, то с удивлением обнаружим, что в каждый момент происходит Разрушение и Сотворение Мира. И в каждом объекте можно выделить аспект координации, точку координатора. Можно говорить о точке координатора объекта с точки зрения метода качественных структур.

Где эта точка находится?

Кому принадлежит точка координатора объекта?

Координатору.

Кто координатор, того и точка.

А координатор — я сам — человек, который смотрит на этот объект, тот, кто об этом объекте думает. Т. е. точка координатора принадлежит пространству сознания координатора, который выделяет этот объект из окружающего мира, как-то его называет. Именно поэтому можно сказать: «без субъекта нет объекта». Нет и не может быть. Если нет координатора, который набрасывает на мир некоторую координационную сетку, что собственно говоря и является его описанием мира, то нет, соответственно, и никаких точек координатора и нет никаких объектов.

Что отражается в зеркале, когда никого нет в комнате? Некому посмотреть в это зеркало. Хотя мы заходим в комнату и видим тот же шкаф, тот же стол, того же парня, который смотрится в зеркало. Все так. Но когда никого нет — нет координатора. Мир не нуждается в описаниях. Он и так гармоничен. В описаниях нуждаются люди, чтобы общаться. И, чтобы как-то адекватно общаться, они нуждаются в одинаковых описаниях. Если описания мира у нас разные, то мы никогда не сможем ни о чем договориться.