Хроники семи королевств: Начало конца (том II)

Почесав шею толстыми пальцами с жёлтыми волнистыми ногтями, циклоп развернулся и зашагал к ближайшему саркофагу. Там он опустился на колени, прижал к груди скрещенные ладони и что-то забубнил. В тихом голосе угадывались иностранные слова. Пусть язык и оставался непонятным, проникновенный жест говорил сам за себя. Молитва. Слушая утопавшее в треске факелов бормотание, потрясённая Лайла опомнилась лишь спустя несколько секунд.

Джон… Нужно найти Джона… Но какое из памятных мест выбрать? Где были пережиты самые сильные эмоции, способные создать спасительный островок в море вечности? Море… Точно… Как она могла забыть?.. Жемчужный Дол! Закатное солнце целовало искрившийся горизонт, а они страстным дыханием нарушали тишину благородных апартаментов.

Девушка сосредоточилась – пыльные стены усыпальницы сменил богатый интерьер гостиницы. Отсветы догорающего камина ласкали пушистый, усыпанный лепестками роз ковёр. На укрытой шёлком перине таяла вечерняя заря. Здесь было знакомо всё от розовых свечей на комоде до вазы с фруктами на прикроватной тумбочке. Неужели воспоминание действительно существовало?! Взор метнулся к балкону, но за стеклянными дверцами никого не стояло – лишь перила чернели на фоне багрового неба.

Из ванной комнаты донеслись какие-то звуки – подобно флагу на шквальном ветру, душа Лайлы затрепетала. Поиски увенчались успехом. Теперь нужно хватать Джона и скорее покидать Эрмориум! Вмиг оказавшись у полуоткрытой двери, вампирша юркнула в маленькое помещение и замерла, изумлённо вдыхая ароматы сливового вина.

В огромном чугунном чане, созданном для водных процедур, лежал одетый незнакомец. Уперев грязные сапоги в восседавшую на каменном бортике статую львицы, он задумчиво крутил в пальцах серебряное кольцо и периодически пригублял бутылку. На щеке мужчины, подобно цветку мака, алела отчётливая пощёчина…

Беззвучный крик отчаяния разорвал призрачные декорации на цветные космы – девушка снова повисла в плотной пустоте, в бессмысленной пляске света и тьмы.

***

Ночное небо бросало холодный взгляд на дно кратера, где с каждым часом ширились разлитые родниками прозрачные лужи. Рэксволд с Эрминией сидели у ног Бамбука, согревая руки собственным дыханием: без движения осенняя прохлада постепенно просачивалась сквозь броню, но вокруг не нашлось палок, чтобы развести костёр – лишь камни и грязь.

– Вот тебе и Грань, дань великим воителям… – ассасин с презрением смотрел на рассекавший мглу свет. – На деле же всех в одну кучу. Без разбора. Как фигуры с шахматной доски.

– Так даже лучше… – хмуро ответила северянка, уже давно не считавшая себя достойной воительницей. – Когда нас не станет, я буду знать, что ты где-то рядом.

– С твоим настроем только рассвета ждать… – Рэксволд бросил в портал булыжник и камень исчез, рассыпавшись на перламутровые искры. – До него, кстати, всего-то пара часов осталась…

– Зря переживаешь. Она справится, – с железной уверенностью изрекла Эрминия. – Иначе я бы здесь не сидела.

– Так себе аргумент…

– Да? Хочешь другой? Будь по-твоему… – северянка сунула пальцы в сапог и бережно извлекла оттуда маленький берестяной свёрток. Осторожно развернув его, она продемонстрировала ассасину сухой эдельвейс, сохранивший все лепестки и почти не потерявший первозданной красоты.

– Обалдеть. Я думал ты его давно выкинула. А ты всё это время таскала его с собой… И как он только…

– Не рассыпался? – Эрминия встретилась взглядом с воином. – В том-то и суть, Рэкси. Не всё что погибло обращается в пыль. Мы существуем пока кому-то нужны.

***

Забвение размывало сознание, будто река песчаный берег. Мысли хаотично носились в голове, путались, сталкивались друг с другом, как люд в объятом огнём городе. Лайла поспешила перенестись в иллюзорный сад. В нём, стоя у журчащего фонтана, можно было трезво оценить увиденное, без риска вновь провалиться в забытьё.

Измученную душу терзало ощущение фундаментальной ошибки. Последние видения показали, что эфемерные пространства образуются не только из счастливых моментов жизни – из полных боли и потрясений тоже. За тридцать восемь лет у Джона их скопилось немало, а если вспомнить про гражданскую войну за плечами – иголку в стоге сена проще отыскать. Но попытаться стоило.

Выбор Лайлы пал на день смерти: что может быть хуже, чем умирать на руках возлюбленной, не в силах произнести прощальные слова? Миг, пропитанный агонией и горечью разлуки…

Подняв взор к пушистым облакам, плывущим по голубому небу над зеленью сада, вампирша приготовилась ещё раз пережить самый страшный кошмар Тюрген Кроунт. Сосредоточившись на сумеречном плато, она прикрыла глаза – журчание фонтана растворилось в нарастающем шелесте трав, а черноту застелил высокий бурьян. Слишком высокий. Останься у девушки тело, он бы щекотал подбородок. Этого уже было достаточно, чтобы расстроиться, но вторым поводом для разочарования стала утренняя заря, неумолимо далёкая от ожидаемого сумрака.