Хроники семи королевств: Тени дремотных чащоб

– Нечасто выпадает случай познакомиться с кем-то уже знакомым, не правда ли? – загадочно улыбнулась женщина и присела, отпуская зверька, что тут же попрыгал к колдуну. – Всё ещё не разочарован? Ты можешь уйти и забыть про нас. Сейчас Эффи будет проще смириться с исчезновением отца.

– Я не из тех, кто отступает перед нежданными виражами, – Леонардо опустился и протянул к дочери ладони. – Напротив. Они манят меня.

Та бесцеремонно пронеслась между расставленных рук, влетев передними лапками в укрытую рубашкой грудь. Затем же стала перебирать ими, оставляя на чёрном шёлке пыльные следы. Некромант осторожно поднял зверька и встал, с интересом разглядывая крестовидные зрачки глаз. Эффалия же с не меньшим интересом косилась на серебряные запонки в форме вороньих голов, а спустя пару секунд уже примерялась попробовать их на зуб.

– Рекомендую закатать рукава, если рубашка дорога. Не кусать голое тело мы с ней договорились. А вот с одеждой у неё личные счёты.

Бросив взор на Лили, Леонардо понял, почему женщина, несмотря на осеннюю прохладу, надела платье с коротким рукавом. Но совету не внял. Лишь заставил магией исчезнуть запонки, чтобы те не повредили молодые зубки:

– Дитя познаёт мир. Знание важнее материальных ценностей.

Лили усмехнулась:

– Поверь, познавать мир она может и без порчи вещей, – женщина наблюдала, как зверёныш, лизнув манжет, отыскал на нём неприметные обсидиановые пуговицы. – Но дело твоё.

– Всем правят приоритеты, – улыбнулся Леонардо и исхитрился показать дочери указательный палец – та сразу же начала охоту за блестящим перстнем. – Мои – уже обозначены. Я не останусь тенью в её воспоминаниях.

– Раз ты настолько твёрд в своих намерениях, тогда… – женщина поймала внимательный взгляд, – добро пожаловать в наш дом. И раз уж так вышло, то… меня зовут Шиари`Ли. Или просто Ли, – женщина развернулась и зашагала по тропинке. – Пойдём.

– Дом? – развлекая зверька летающим перстнем, некромант направился следом с проступившей на лице усмешкой: – Я ощущаю, как встал на невидимую глазу ступень. Вероятно, помост. Что же меня ждёт? Инаугурация за примерное поведение? Или заклание за излишнюю надоедливость? В обоих случаях демонстрируемое доверие лишь подтверждает исход. Я заинтригован.

Распробовав витиеватую речь, Ли позволила сорваться смешку:

– Слишком высоко метишь. Всего лишь ступень под крышу, где не будут страшны дождь и стужа, – в голове же мелькала мысль, а не допустила ли она только что ошибку. Да поздно уже терзаться. Даже слишком. – Ты, главное, замок себе не навоображай, а то падать с помоста будет больно.

Леонардо уловил в голосе женщины неуверенность и сдержал шутливую провокацию: не стал говорить, что покорение высот – его профиль, а падения превосходно развивают изобретательность. Ведь и без того, невзирая на гостеприимный жест, о настоящем доверии речи не шло: позади на тропинке стучало сердце гиены, какая шла бесшумной поступью хищника и буквально прожигала взглядом чёрную спину.

С очередным изгибом тропинки заросли расступились, обнажив поляну с коротко выщипанной травой. Здесь и находился тот самый «дом». Круглая хижина. Несмотря на укрытую дёрном и плющом крышу, от жилища веяло уютом. Уютом и прагматичностью.

Две одинаковых пристройки. С каждого бока. Левая, судя по квохтанью, – сарай. Правая – вероятно, жилая. Позади же крыша перерастала в навес, под которым дремала телега. Сверху строение напоминало расправившую крылья птицу. Этого, как и навес, колдун видеть не мог, но сидевший на опушке ворон быстро заполнил зрительные пробелы.

Услышав ещё сердца, Леонардо скосил взор на пасшихся неподалёку лошадей: уже знакомых ему мерина и кобылу. И если бурый не выказал интереса, то горностаевая стремительно прирысила и увязалась за идущими. Сперва, раздувая ноздри, обнюхала Эффалию, да так, что та затрясла ушами, а потом приблизила нос к профилю некроманта.

– Сколь разный темперамент у твоих животных, – взгляд коснулся сплетённых на затылке косиц, из-под которых на спину стекал пепельно-русый водопад: – Наверное, и имена под стать?

– Хайят, вездесущая, как сама жизнь, и Медведь, хотя я предпочитаю звать его Урсом. Моя тут по факту только кобыла. Мерин достался в силу обстоятельств.

– По причине гибели прошлого владельца, полагаю, – шутливо обронил некромант. – Не будь я бессмертным, вероятно, мой жеребец гулял бы здесь третьим. Возможно, ты не знаешь: когда один маг экстренно покидает разум другого мага, телепатическая связь иссякает не сразу. Остаточный эффект ещё несколько секунд доносит отголоски чужих намерений…