Хроники Сэнгоку. Сказание о Черной Цитадели

– Рукоять такая длинная и толстая, но идеально ложится в руку, – продолжал юноша, жестикулируя. – Наката-сан поработал над балансом так, что нодати вовсе не кажется неуклюжим оружием.

– Невероятно, он меня совершенно игнорирует, – фыркнул Сато себе под нос, отведя взгляд в сторону.

– Наката-сан сказал, что вручит нодати Дзиро-сама во время открытия тринадцатого турнира. Как думаешь, командир возьмет меч на вооружение?

– Вряд ли, – равнодушно ответил друг, зевнув так сладко, что на ресницах застыли слезинки.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что! – выпалил Сато раздраженно. – Дзиро Куроносукэ – приверженец школы парных мечей. Если он возьмет этот нодати, ему придется взять и второй точно такой же, а какой недоумок станет сражаться двумя нодати, словно это обычная катана? Даже с одним таким мечом трудно совладать, два ты просто не удержишь в руках. Если уж ты воспылал таким интересом к орудиям убийства, зайди как-нибудь в библиотеку к Кондо-сан и поищи на полках писания Кадзуки Кейти «На острие меча». Там очень красочно описывается функциональность каждого вида оружия, и приводятся примеры использования. – Он остановился, уставив взгляд к небу, как будто вспоминая. – Во-первых, – рыжий загнул указательный палец, – в открытом бою для использования нодати требовалось два человека. Два! Потому что хотел бы я поглядеть, как быстро ты сможешь извлечь столь длинный клинок из ножен самостоятельно. Во-вторых, после убийства им врага – одного или по счастливому случаю двух, а по невероятно счастливому случаю вместе с лошадью, что бывает крайне редко – нодати бросали и шли в бой с обычной катаной. В-третьих, мой юный оружейник Нобунага, с таким же успехом можешь привязать к рукам булыжники и полезть в драку. Изделие Накаты-сана не больше, чем символический подарок для Дзиро Куроносукэ.

Нобунага все это время стоял и, затаив дыхание, слушал лекцию друга, а затем встрепенулся и явил робкую улыбку:

– А ведь ты прав, Сато-сэмпай. Никак не могу взять в толк, как ты в себе сочетаешь все это?

– Что «это»?

– Ты сильный и способный в боевом мастерстве, в то же время умен и любознателен, а от одного взгляда на тебя девчонки растекаются как масло на огне.

– Я просто пытаюсь искать всяческие преимущества своего нахождения в этом месте. Но с девчонками ты загнул, конечно! Не знаю, что до остальных, но Такахико от меня прямо-таки воротит. – Он оскалил белозубую ухмылку. – Как только сталкиваемся взглядами, она аж вся зеленеет.

– Такахико-сан странная, не стал бы я на твоем месте с ней связываться. Проклянет еще.

Беседу прервал звук быстрой и легкой поступи за спиной. Оити, не церемонясь ни секунды, подбежала к брату и заключила в столь нежные объятья, что Сато невольно налился краской и отвел взгляд. Нобунага, так же раскраснев, ощутил приятное прикосновение пальцев сестры к спине, с наслаждением вдохнул знакомый аромат вишни от ее убранных в тугую прическу волос. От пылких объятий сердце зашлось в груди раненой птицей, и Нобунага боялся, что Оити узнает об этом. Девушка припала щекой к плечу брата, подняла свой ясный изумрудный взгляд и прошептала, поднеся губы к самому уху так, что от дыхания по всему телу пробежала приятная щекотка.

– Кицубоси-чи, какой сегодня день?

Оити с малых лет звала брата Кицубоси – именем, данным ему при рождении. С тех самых пор оно несло в себе скрытый смысл, связывающий только их двоих, навевало теплые воспоминания о доме, пропитанные насквозь запахом вишневого дерева, шумом травы в саду, теплотой и уютом.

– Ох, совсем забыл. – Он задумчиво почесал затылок и улыбнулся самой искренней улыбкой.

Сато, кажется, тоже вспомнил какой сегодня день: «Нобунаге сегодня исполняется шестнадцать. Или семнадцать? Ну, надо же. Хороший же из меня друг».

Оити взяла брата за руку и опустила позолоченную ленту ему на ладонь. Золотые плетения искрились в солнечных лучах множеством оттенков, приковывали взгляд. Юноша присмотрелся и тут же воспрянул, удивленно взглянув в глаза сестре.

– Ити, это же…

– Когда-то ее мне подарила матушка. Наверно, это единственная память о ней.

– Вещи, связанные с воспоминаниями необычайно важны. Ты уверена?

– Это мое желание. Хочу, чтобы она была у тебя. Как некая, – она запнулась, забегала глазами, – связь. Ее волокна прочны и долго не износятся.

Юноша улыбнулся, дернул за кончик льняной грубой веревки, и длинные черные волосы рассыпались каскадом по спине. Золотая лента затянулась туго на затылке, сверкая в солнечном свете, рваная челка всегда была слишком коротка, чтобы попасть в прическу, разделялась на две непослушные пряди, обрамляя худое лицо. Устыженный Сато бодро подскочил к другу, закинул руку за его тонкую шею и, подтянув к себе, затараторил: